Облегченно вздохнув, Настоат отворачивается.
– Ну вот я и выговорился – давно ждал этого момента. Не зря вы сюда приходили! Иненна, как считаете, не слишком все это сложно, метафорично? Не отпугнет ли Читателя?
– Не знаю. Будем надеяться на его благорасположение! Интересная теория – думаю, она немало поможет в составлении вашего психологического портрета. Вот только странно – вас самого не назовешь экстравертом. Иначе сидели бы вы тут, отгороженным от всего мира, в этом бесконечном, ни дать ни взять наша Вселенная, замке? Неужто не хочется выйти наружу?
– Хозяин, ну не дура ли, а? Вы только взгляните на нее! – оживляется притихший было Ламассу. – Мы что, добровольно тут сидим? И как таких в Следствии держат? Берут кого попало! Эх, умирает наше богоспасаемое отечество, эх, эх, погибает… Сердце мое разрывается! Пойду погрызу косточку и прилягу, забудусь сном…
– Ламассу, хватит кривляться! Когда мы вдвоем, ты почему-то не столь словоохотлив. К тому же, признаемся честно, в ее речах есть доля правды.
Видите ли, Иненна, мы действительно имеем предписание не покидать Замка – но для нас это, разумеется, мало что значит. Я могу хоть сейчас выйти отсюда и навсегда раствориться в пространстве и времени. И ищите меня потом, свищите всем своим «Великим» следствием.
Спро́сите, почему я не ухожу? А взгляните на себя. Или на окружающих. Вот вам и ответ. Все мы живем в таких замках! Никто нас не держит, не охраняет, не конвоирует из одного бессмысленного места в другое. Никто ничего не запрещает – однако каждый свято убежден, что внешнее принуждение существует. Вопрос лишь в том, кого именно мы почитаем блюстителями правопорядка – высшие силы, Ландграфство, родителей, общественное мнение, нравственный долг, собственную слабость… Вот никто и не выходит из замка. И только если внезапно случится пожар, или землетрясение, или обрушится иной дворец по соседству, мы в ужасе и панике выбегаем наружу и с изумлением видим, что все это время были свободны. Абсолютно, пугающе и необъятно свободны.
И вы такая же, Иненна… Точно такая же, как все остальные, что втайне молятся о пожаре в собственном замке. А разница между нами – и это самое главное! – заключается в том, что я лишен иллюзии несвободы. Все, что надо, у меня уже есть; оно здесь, внутри – окружающий мир поглощен мной полностью, до последней пылинки. Потому я и не выхожу из дворца – не из страха, нет; просто не вижу необходимости! И в этом мое преимущество перед вами: пожар мне не нужен, саморазрушение – не мое. А значит, я по определению не могу быть убийцей – уж вам-то, как психологу, должно быть это понятно.
