Но время шло, не останавливаясь ни на секунду; Город жил своей жизнью, и скоро ожидание перемен стало быстро сходить на нет: будто опомнившись, дни побежали быстрее – и было утро, и был вечер, день седьмой… Так минула неделя, за ней вторая, начиналась уже третья – но ничего, ровным счетом ничего не происходило: дождь падал с неба, Курфюрст сидел в замке, граждане тихонько роптали, убийца разгуливал на свободе. Повседневная рутина оказалась непобедима – все осталось как прежде, вернулось на круги своя. Следствие, судя по всему, зашло в тупик – а может, было спущено на тормозах. Кто теперь знает?.. Лишь один Дункан продолжал метаться, как сумасшедший, ежедневно проводя совещания со своим облаченным в бордовую шинель, косноязычным и преданным карликом.
Впрочем, Иненну подобное положение вещей, разумеется, не устраивало – а значит, пришла пора действовать. Необходимо было подкинуть вязанку дров в тлеющее, почти уже затухшее дело. И родилась у нее прекрасная, как ей казалось, идея: отправиться прямиком к Настоату (так с подачи вездесущего карлика прозвали предполагаемого душегуба) и, придя к нему, хорошенько надавить, обворожить, обмануть, соблазнить – в общем, сделать все, что потребуется, лишь бы выведать у него тайну той ночи. Быть может, он и вправду преступник! А после… После… Со спокойной душой добиться, наконец, аудиенции у Дункана Клаваретта – уж при таких обстоятельствах ему и в голову не придет отказаться от встречи.
Итак, решено: сама судьба ведет ее в особняк Настоата!
* * *
Темный, величественный дворец смотрит на меня прозрачными, мертвенно пустыми глазами. Башни его устремлены в беззвездное небо; неприступные стены обрывом скатываются к полноводной реке, что несет свои сумрачные воды на Запад. Да уж, неплохо устроился Настоат – есть чему позавидовать!
Вязкий гнилой запах, обволакивая, наполняет ее изнутри; резь в глазах становится невыносима. Дрожь в теле унять более невозможно. Необъяснимый страх, извиваясь, вползает ей в сердце.
Что я здесь делаю? Еще не поздно воротиться. Я чувствую, что скоро меня не станет… Бежать! Сломя голову бежать подальше от этого зловещего замка! Стоит войти в него – и все будет кончено… К черту Курфюрста! Я знаю: он ничто по сравнению с тем ужасом, что поселился здесь, обитает в этих просторных, безлюдных, словно навеки покинутых залах. Неужто ради мести захудалому старикашке стоит идти на верную гибель? «Смерть моя повсюду, смерть моя в мечтах». Она уже близко, совсем рядом, подле меня…
