– Да, – тихо согласилась Тарнесса. – Всё так.
– Эти сны всегда окрашены альгирдовым цветом, таким же, как глаза птиц. И мы вольны в своих действиях и решениях в той же мере, что и во время бодрствования. Законы сновидений не властны над нами в той реальности.
Тарнесса растерянно кивнула.
– Теперь, когда вы убедились в своем психическом здоровье, вы нуждаетесь в рациональных объяснениях, – деловито продолжила Каллеата. – И наши сны, и наши встречи в них имеют очень разумную и объяснимую подоплеку. Антарион готовится к серьезным испытаниям, из-за чего президент Аддар девятнадцать лет назад распорядился спроектировать особую научную лабораторию и собрать в ней лучших логиков. И все ради того, чтоб научиться воздействовать на дхармы таким образом, чтобы их колебания создавали связь между стратегами в виде особого управляемого сновидения.
– А при чем здесь я? У меня сильный дар, но я ведущая телешоу.
– Дхармы выбирают не профессии, – усмехнулась Каллеата. – Дхармы выбирают дар. Прибор, созданный в лаборатории Аддара, не может влиять на всех стратегов, его слышат самые сильные и одаренные. А моя задача – найти таких людей в этой реальности и поддерживать с ними связь. Естественно, о нашем разговоре не стоит распространяться. В противном случае ваша карьера – это меньшее, что вы потеряете.
Объяснение собеседницы показалось Тарнессе хоть и безумным, но рациональным. Оно походило на невероятную правду в свете растущей лавины слухов и разговоров вполголоса о грядущей революции против Кольдера Аддара.
– Но почему реальность этих снов связана с символикой Запределья?
– А вы раньше сны про Запределье видели?
– Нет.
– Вы сами ответили. Мы создаем реальность, которую вы точно отличите от обычного сна.
– Почему вы пришли именно сегодня? Накануне очень ответственного для меня мероприятия?
– Потому что сегодня должно произойти что-то очень значительное. – Каллеата втянула носом воздух, как будто принюхиваясь и беря след. – Я ощущаю биение дхарм, и оно нарастает. Вероятно, это важно только для меня, поэтому вы ничего не ощущаете. Но вы можете оказаться мне полезны. Вы же поможете, если что, не так ли?
По спине Тарнессы пробежал холодок. И хотя тон Каллеаты был нарочито доброжелательным, телеведущая ощутила, что у нее нет никакой возможности отказаться.
В дверь робко постучали.
– Госпожа Веррат, – раздался голос одной из редакторов. – Шоу начинается, господин Бейнас сейчас уже вас объявит.
* * *
