— Ты останешься здесь. Не впускай никого, пока не удостоверишься, что это один из нас.
— Морг, насчет Уайти Тэсса… Ты действительно думаешь…
— Если он знает, что ты здесь, то понимает, что в данный момент ты не можешь ему навредить. И не настолько же он глуп, чтобы преследовать тебя во время урагана!
Я встал и выключил душ.
Когда я вернулся, Ким была в крайнем замешательстве. Она рассматривала меня как под микроскопом.
— Ты все еще не веришь мне или… — спросил я.
Ее лицо отразило внутреннюю борьбу.
— А почему я должна тебе верить?
— Совершенно верно. У тебя для этого нет никаких причин.
Я повернулся и направился к двери. Услышал быстрые шаги за спиной. Остановился.
— Морган…
Я повернулся:
— Что такое?
Она не смогла переломить себя.
— Ничего.
Я улыбнулся ей, открыл дверь и превратился в пьяного, с трудом пытающегося протрезветь.
Ровно в шесть в бар вошел Хуан Фусилья. Меня как бы случайно качнуло к нему, и, проходя мимо, я прошептал: «Туалет!» К счастью, он сразу же просек ситуацию, не стал ничего уточнять и продолжил путь к стойке. Я же неуверенно направился к туалету. Мой сопровождающий в вечернем костюме следовал за мной, но, увидев, куда я держу путь, решил обождать снаружи.
Пять минут спустя появился Фусилья, стал мыть руки рядом со мной. Мы дождались, когда останемся одни. Я передал ему пакетик. Его проверка была проста, но основательна — растер немного пальцами, чуть взял на язык, затем под лампой исследовал с помощью маленькой, но сильной лупы. Наконец он спрятал пакетик в свою сумку и довольно кивнул:
— Высшая проба, сеньор.
— Экстра-класс, — согласился я.
Его маленькие алчные глазки сверлили меня.
— Мои непосредственные начальники уведомляют вас, что охотно будут иметь с вами дело. Они хотели бы переговорить с вами лично.
— Сколько их?
— Только двое, сеньор. Оба надежные офицеры. — Его пальцы нервно перебирали пуговицы пиджака. — Мои начальники согласны и одобряют ваши методы работы.
— Какие методы?
— Убрать лишнего свидетеля, который может проболтаться.
Я понял. Маленькая свинья думала, что это я убил Розу. Помимо алчности на его лице читалось определенное уважение. Я оставил его в заблуждении — это делало общение с ним проще, так как он сможет представить себе, что я с ним сделаю, если он попытается обвести меня вокруг пальца. Кроме того, я получил подтверждение еще одному: если он считает меня убийцей Розы, то сам не убивал.
Камешки мозаики сдвинулись еще немного поближе друг к другу.
