Старейшина мысленно обратился к вязи открывшейся печати, всматриваясь в круговерть духовных плетений. И чем дольше он вглядывался, тем сильнее его разум охватывала тревога, а за ним и отчаяние. Сложность печати оказалось настолько высокой, что демон уже через минуту попыток совершенно потерялся в ней. Впрочем, старейшина не был бы собой, если бы не попытался распутать даже такой сложный узел — не зря он считался лучшим практиком совершенствованием души среди его народа, населяющего внутреннее кольцо земель развития.
Он осторожно коснулся нитей печати и стал аккуратно их переплетать, замыкая сами на себя и почти сразу почувствовал, как силы с огромной скоростью начали покидать его. Каждое движение с управляющими нитями барьера становилось для него испытанием и уже через несколько вдохов старейшина вдруг то-то почувствовал на самой периферии собственного сознания.
Шаги.
Мерная поступь неизвестного, раздавшаяся в разуме старейшины. Вначале шаги казались едва различимы, но чем дольше демон вслушивался в тишину, тем отчётливо слышал их. Кто-то неизвестный приближался. И он не понимал, как такое оказалось возможно. Демон ощущал... страх? Ощущал приближение чего-то невообразимо огромного. Абсолютного. Старейшина вглядывался в окружающую его темноту. Где-то далеко впереди он заметил белую точку. Она медленно увеличивалась в размерах, пока демон не понял, что к нему приближается человек, в свободных белых одеждах которого освещал льющийся, будто бы, из ниоткуда свет. С удивлением старейшина понял, что смотрит на того самого молодого человека, чью душу ещё недавно с такой уверенностью решил обыскать. Но достаточно оказалось лишь посмотреть в глаза появившемуся человеку, как стало понятно, что это существо никак не могло быть тем слабым практиком, схваченным старейшиной в реальности. Глаза, смотрящего сейчас на него человека, источали такую мощь, что просто не могли принадлежать обычному воину людской расы. Ноа-эт смог продержаться лишь пару мгновений, а затем на разум демона точно обрушили духовный молот. Он тут же пошатнулся, ощущая, как его совершенствование души стремительно истончается, готовая вот-вот лопнуть. Лишь благодаря неимоверным усилиям демон умудряется держать себя в сознании и с еле слышимым хрипом, спрашивает:
— Кто... что ты такое?
Парень, нет, мужчина с холодными глазами, улыбнулся ему, беззвучно протянул руку к ноа-эт и прикоснулся к его запястью. От этого прикосновения разум старейшины помутился, его пронзила белая искра силы, что за одно мгновенье выжгла его душу, навечно превратив в калеку с разумом растения.
