— Кто вас ищет, Марьяна? — устало вздохнул господин Расс. — Родители?
— Нет, стража, — потупилась я. — Понимаете…
— Сначала пройдем в мой кабинет.
Да, директор лучше всех знал, что наша беседа может затянуться надолго. Не в первый раз, и точно не в последний, поэтому мы поднялись на второй этаж и прошли в его кабинет. Кстати, по директору Рассу в лучших традициях сохли все студентки школы. Ему исполнилось тридцать пять, и я искренне недоумевала, почему красивый молодой мужчина выбрал для себя деятельность преподавателя. Но нашему директору она искренне нравилась. Он отчитывал студентов с завидным постоянством и каменным выражением лица, и только со мной у него сложились неровные отношения. С одной стороны, он меня жалел. С другой — я иногда подозревала, что ненавидел.
— Так что у вас произошло, Марьяна? — спросил директор, усаживаясь в высокое кресло. Интересно, сколько седых волосин я добавила в его черную шевелюру?
— Я провалила практику, — ответила, потупившись. — То есть вынуждена была уехать из деревни Тихие Углы и вернуться туда не могу. Пожалуйста, директор Расс, миленький, отправьте меня на два года в другое место.
— И почему же вы не можете вернуться в Тихие Углы? — Директор смотрел на меня с таким выражением лица, что я готова была признаться во всем на свете.
— Я случайно приворожила соседа к крысе, а его жена начала хрюкать. Потом страж Итен Хардинский вылил на себя мое новое, еще не запатентованное зелье для роста волос, и теперь у него волосы до земли, а обрезать их нельзя. Но со стражем я разберусь и обратное зелье сделаю, а вот в деревню не поеду, нет.
— Марьяна, вы понимаете, что лишили себя диплома? — тихо, но оттого еще более угрожающе спросил директор.
— Но почему, директор Расс? Я ведь не отказываюсь проходить практику, просто прошу перевести меня в другое место. Мало ли в Альбертине деревень?
— Три года, Марьяна. Три года вы не смогли прожить без выходок. Думаете, я буду и дальше вас прикрывать?
Я отвела взгляд. Было стыдно. Да, я не оправдала доверия директора Расса. Но ведь с Уланом и Феской так вышло не специально.
— И ничего нельзя сделать? — спросила я.
— Ничего.
— А хотя бы поработать над зельем в лаборатории можно? А то Злато… То есть капитан Хардинский так до конца своих дней и будет щеголять шевелюрой до пола.
— Работайте. Даю вам сутки. — Директор едва ли не скрипел зубами. — Но помните, завтра в полдень вы покинете школу и дальше живите так, как знаете. А по практике вам «неуд». И никто вас с такой отметкой на службу не примет. Только и останется, что выйти замуж.
