Следующая неделя для единорога оказалась не легче предыдущей. Продолжался сенокос, начался сбор ягод, мужчины требовались в поле, а им приходилось патрулировать тропы, ведущие в долину. Блекрайну стало лучше, но черный единорог по-прежнему мало ел и не выходил из замка.
Кузнец принял заказ, но честно сказал, что сейчас много времени отнимает ремонт кос, вил и рогатин. Да и стали маловато, нужно особенную, метеоритную, хотя, тут кузнец усмехнулся:
— Рог единорога тоже подойдет!
Иссиэль вопросительно поднял брови, и мастер пояснил:
— Большие ножи конечно стальные лучше, а вот эти лопатки, скребки, шила, лучше из рога делать. И стерильно и прочно и рука не устанет. Иссиэль промолчал, а на следующий день заглянул в кузню и поставил на верстак небольшой сундучок. Мастер открыл шкатулку, оценил ровную стопку белоснежных отростков и присвистнул:
— С первого оборота копил?
— Почти, — сухо ответил воин.
— Будут твоей крале инструменты, да такие, каких и служители Саты не видывали.
Иссиэль только кивнул. Его мучили страшные сны, в которых Галия падает в глубокую пропасть, а он не успевает ее поймать. Между тем волк, отправленный в город, успел разузнать, что отец, брат и прочие родственники девчонки живы, и даже до сих пор живут и служат в том же Доме. Только уверены, что девочка погибла вместе с матерью. Так что Галию никто не ищет и не ждет.
В конце недели Иссиэль принес корзинку в храм, и чувствуя, как подгибаются ноги и слипаются глаза, присел у стены, прислонился спиной к шероховатому, уже нагретому солнцем камню и задремал.
Проснулся, когда дернулась нога, опускаясь на траву. Рядом уперев подбородок в колени, сидела Галия.
— Добрый день! — немного скованно поздоровался Иссиэль.
— Добрый день, — девчонка смотрела на него иначе. Спокойнее что ли, или мудрее. — Матушка Мельдина сказала, что вам удалось отыскать моих родных.
— Удалось, — мужчина не улыбался, его не радовало то, что он должен был сказать: — вожак отпустил меня, чтобы я отвез тебя в Дом святой Саты, в котором ты родилась.
— Сегодня? — девчонка взволнованно вскочила.
— Завтра, — успокоил ее мужчина, — нужно взять с собой чистую одежду и припасы, путь не близкий.
— Хорошо, — Галия улыбнулась, а потом вдруг совсем по-девчоночьи фыркнула: — а я вспомнила, как меня зовут, и сколько мне лет!
— Вот как? — единорог с трудом сдержал улыбку, — и сколько? Пять? Или все же десять?
— Восемнадцать! — торжественно провозгласила она в ответ и уточнила: — а зовут меня Лилия.
