Завершим же мы этот раздел книги на следующей ноте. В своем докладе, зачитанном на третьей Международной конференции по биометрии, проходившей в 2015 году в Санкт-Петербурге, Владимир Финогеев констатировал:
Построение на основе хиромантии научной дисциплины хирологии требует целого комплекса преобразований. <…> Хирология как научная преемница хиромантии должна выработать и теоретически систематизировать объективные знания о папиллярном узоре, морфологической и рельефно-линейной характеристиках кистей рук человека, осуществлять проверку накопленного материала, переходить от предметной к проблемной ориентации.
Далее он признается, что у него была идея заменить само слово «хирология» на более подходящее и наукоемкое, но такового просто не нашлось в русском языке>6.
Гуманистическая и фаталистическая позиции в хиромантии
Некоторое время назад самарский хиромант Юрий Абарин написал две интересные статьи>7. Одна из них касалась Льюиса Хамона (Кейро). Вторая рассматривала вкратце биографию и деятельность в качестве хироманта известного русского художника Леона Бакста>8. Нас особо заинтересовала история об Айседоре Дункан и сделанном ей предсказании гибели, описанная в статье о деятельности Л. Бакста.
Юрий Абарин сообщает, что Айседоре Дункан действительно в свое время предсказывали ее будущее. Однако автором предсказания был отнюдь не Кейро, а малоизвестный ныне как хиромант Леон Бакст. Этот факт подтверждается как мемуарами самой Дункан, так и свидетельствами ее современников. Предсказание о будущей известности, потере двух близких людей и в финале жизни смерти от удушения было сделано Айседоре в 1905 году. Также Бакст нехотя поведал танцовщице, что в любви ей так и не повезет.
Продолжение этой истории настораживает. Далее в тексте статьи самарский хиромант пишет, что предсказание произвело на Айседору крайне гнетущее впечатление, ее стали мучить дурные предчувствия. И в 1913 году дело дошло даже до страшных видений и слуховых галлюцинаций. Случилось же так, что именно в 1913 году погибли в автомобильной катастрофе оба ее ребенка. А в 1927 году она сама погибла в Ницце в результате удушения собственным шарфом, попавшим в ось колеса автомобиля, на котором она совершала прогулку.
И вот в чем вопрос. Не «запрограммировал» ли Айседору Дункан Леон Бакст в далеком 1905 году на этот сценарий судьбы? А что было бы, если, видя нехорошие знаки, он все преподнес бы иначе, без всей этой фаталистичности? Или попросту умолчал о будущих испытаниях? Ведь очевидно, что дурной прогноз в отношении близких прочно закрепился в бессознательном танцовщицы. Должны ли мы вслед за хиромантами начала XX века делать науку руки наукой о смерти и потерях? И это не праздный вопрос. На хирологической конференции, проходившей в 2016 году в Казани, тематика смерти поднималась столь часто, что были высказаны соображения, будто хирология — это наука о смерти.
