В этих местах, на самой границе с Гипербореей, леса были густыми и тянулись далеко-далеко за горизонт. С вершины каждой гряды, по которой проходили охотники, открывался вид на бескрайний океан зеленой хвои, покрытой шапками только что выпавшего снега. Время от времени с разных сторон доносился вой волков, а в воздухе беззвучными тенями проносились огромные белые совы.
Двоим хорошо вооруженным охотникам не были страшны обитатели этих лесов. Однако, когда наперерез им прошествовал сквозь чащу огромный медведь, они почтительно остановились, уступая ему дорогу. Словно два привидения, шли они по лесу, не создавая ни малейшего шума и почти не оставляя следов. Ни один сухой сучок не хрустнул под их сапогами, пока они приближались к своему отряду, остановившемуся на дневной отдых у подножия скалистого кряжа.
Лагерь был замаскирован так удачно, что путники сначала услышали приглушенный шум голосов, а уж затем заметили скрытый среди камней костер. Голоса же не смолкли лишь потому, что часовые вовремя подали знак, что к лагерю приближаются свои. Пожилой асир, чьи кудри и борода уже давно превратились из золотых в серебряные, встал и молча поприветствовал пришедших. Один глаз он потерял в каком-то давнем бою, и теперь прикрывал страшный шрам кожаной повязкой. Это был Горм, певец и поэт асиров. За его плечами виднелась арфа в футляре из оленьей кожи.
- Есть новости от Эгиля? - первым нарушил молчание вернувшийся с охоты вождь, опуская на землю жердь с мешком.
- Нет, Ниал, - мрачно ответил одноглазый старик. - Не нравится мне это.
Он беспокойно поёжился, словно зверь, почуявший опасность.
Ниал обменялся взглядом с Конаном, но тот не проронил ни слова. Два дня назад передовой отряд под покровом ночи вышел на разведку подступов к замку Халога, находившемуся недалеко, за ближайшим хребтом, к юго-востоку.
Тридцать воинов - проверенных, опытных бойцов - отправились на разведку подступов и оборонительной системы крепости гиперборейцев. Конан, мнения которого никто не спрашивал, заявил, что было бы неразумно разделять силы отряда, находясь так близко от логова врага.
Ниал, недослушав, приказал ему заткнуться. Правда, позднее он смягчился и в качестве извинения за свою грубость взял парня с собой на охоту.
Посланцы Эгиля должны были вернуться уже много часов назад. То, что они до сих пор не появились, очень беспокоило Ниала. Где-то в глубине души он уже ругал себя за то, что не послушался совета киммерийца.
