«ВОТ НАКОНЕЦ И ВМЕСТЕ МЫ»
Когда отмечали двадцатипятилетие «Песняров», Володя Мулявин позвонил мне в Америку и пригласил на юбилей. И директор «Песняров» позвонил, и я уже взял билеты…
Но тут случайно в магазине «Марс» (в Америке в магазинах «Марс» продают музыкальную литературу, инструменты) Ольга купила голландский диск «Песняров». На этом диске песня «Александрина» — моя песня! — была исполнена другим человеком. Я очень обиделся. Ведь «Александрина» — это же классика! Конечно, когда меня нет, другой исполнитель может петь ее в концертах… Но записывать!..
Это все равно, как если бы Пол Маккартни позволил записать песню Джона Леннона в другом исполнении.
Мы обиделись, и я не полетел, хотя билеты стоили почти две тысячи долларов.
Прошло несколько лет. Владимир Мулявин приехал в Америку к Анатолию Кашепарову, бывшему солисту «Песняров», тоже обосновавшемуся в Америке.
Толя жил во Флориде, а мы в Атланте. Володя все-таки решил после Толи заехать ко мне. Приехал — и удивился, как мы обеспеченно живем. Володя со своей семьей гостил у нас месяц.
Мулявин переживал не лучший период своей жизни — в коллективе начались раздоры, ансамбль разваливался…
Через некоторое время мы с Володей пригласили в Атланту Толю Кашепарова. Толя приехал, и мы втроем наметили проект возвращения: «Вот наконец и вместе мы». Но Толя Кашепаров из-за некоторых обстоятельств вернуться в Беларусь не мог, а я поехал.
Я летел из Америки вместе с итальянским симфоническим оркестром. Мы смеялись, рассказывали истории. Но когда самолет пошел на посадку и я увидел деревья, белорусскую осень, знакомые очертания аэровокзала, я вдруг заплакал. Они удивились. Я объяснил: «Ребята, я не был на Родине девять лет».
Приехал и попал сразу на «Золотой шлягер».
Я был уверен, что меня забыли. Но спел «Березовый сок» — и каково же было мое удивление когда я запел, публика встала! Меня помнили и приветствовали! У меня — слезы на глазах. Я допел, зашел за кулисы и сказал себе — все, больше никакой Америки у тебя не будет, твоя жизнь здесь.
