Невиданное войско собралось на последнюю битву, и каждый из них был героем, хоть и не понимал этого.
Кивнув верховному волхву, Перун ощутил, как дрогнула реальность, как стала трещать ткань мироздания и почувствовал он жуткий голод тьмы, что готовилась нанести свой удар.
– За землю!!!! – ударил он посохом в землю.
– За землю!!! – пронесся клич, вырвавшийся из сотен тысяч ртов. ПЕР-Р-РУН!!!!
– Р-р-р-ра-а-а, – завопили великаны, и из провала хлынула орда.
Задрожал эфир от разрушительной мощи, вспыхнуло небо от стрел, что светились, как лучи солнца, от силы, вложенной в них. Но чем больше уничтожали демонов, тем больше приходило им на смену. То тут, то там они прорывали строй защитников, и начиналась мясорубка.
Воинов было много, но темной силы, противостоящей им, было еще больше. Один за другим гибли бессмертные в попытке защитить то, что им дорого. Вот исчез во вспышке Тор, пронзенный когтями, способными резать алмаз, вот Хорс сражён, раздираемый на части, открывший рот в немом крике. С неба упал Стрибог, облепленный черной массой. Упал, чтобы уже не встать. Сердце кольнуло острой болью, когда Перун увидел, что жена его, любимая Мокошь пала, пытаясь защитить людей. От попытки кинуться к ней Перуна удержал Велес, повисший на плечах. – Не время, брат, еще не время!
Слезы душили Громовержца, и тем сильней возрастала ярость. Битва была проиграна. Бессмертные боги пали, не в силах противостоять первозданной тьме и ее орде. Прорыв было не остановить и существовал лишь единственный шанс закрыть его изнутри.
– Мы с тобой, брат, – послышался голос израненного Дажьбога. Рядом рухнул, весь в крови демонов, Один. Единственный глаз источал отчаяние и решимость умереть.
– Ты на ту сторону? Я с тобой. Все погибли, жить незачем.
И Высшие пошли, выжигая все на своем пути. Страшной силой загудел эфир от совместного удара богов, взметнулись в небо тонны земли, погребая под собой демонов.
– За мной, братья! – прогремел призыв Перуна, и устремился он в разрыв…
Оставшиеся в живых люди видели, как дрогнула реальность, и закрылась во вспышке черная дыра, выпускающая тьму, в которой исчезли оставшиеся боги. И горько плакала Марра, смотря на небо, с которого шел дождь…
Резко полыхнув эфиром, я пришел в себя. В голове еще гремели звуки боя, и оплакивал я погибшую Мокошь. По моему телу пробегали молнии, а глаза, казалось, видели каждого человека на земле.
– Владыко, – Марра преклонила передо мной колено.
