– Давай заходи, – ростовщик выбрался из-за стола, прошел вправо и открыл решетчатую калитку. – Выпьем холодного пивка.
П. Алекс прошел внутрь отгороженной части помещения, сел в кожаное кресло перед низким журнальным столиком и поставил рядом с собой на пол саквояж и пакет с продуктами. Элизабет тоже заскочила на кресло, но не удержалась на краешке и слетела на пол. С обидой взглянув на хозяина, мол, не подвинулся, собака пристроилась рядом с саквояжем.
– Пиво, говоришь? Можно и пива, – произнес Алекс.
– Ку?ма! – позвал Мохман помощника. – Принеси два пива!
Появился тощий, высокий, облаченный в потертый поношенный костюм из легкой ткани Какумацин. Он без слов поставил два покрытых влагой высоких бокала, пожал руку Роди, подмигнул Лизи и, ничего не сказав, бесшумно удалился.
– Опять залет? – спросил Алекс, кивнув в сторону индейца.
– Очередной. Просадил пару сотен песо из кассы, резвясь всю ночь с какой-то потаскухой. Его совершенно нельзя оставлять одного. Ну, ребенок прямо. Что ни говори, женщины несут одни неприятности.
Мохман за свои шестьдесят два года был женат трижды и ни с одной из своих жен не прожил больше двух лет. Наследников у него не имелось, и Роди частенько размышлял: кому же этот старый мошенник оставит свое состояние. Наверняка он уже состряпал завещание, тем более, что Феликс ужасно любил всяких нотариусов, адвокатов, юристов и других дельцов от бумажной бюрократии.
– Если не собираешься просить денег за тигра, так зачем же пришел? Сегодня мы вроде бы не планировали играть в покер.
П. Алекс отпил холодного пива и ответил:
– Хочу заключить с тобой настоящий договор. Не на словах, а на бумаге. Я, мол, тебе тигра, а ты – все мои долги. Такая вот бумага нужна.
– Не веришь?
– Так же, как и ты мне.
– Ошибаешься, кому-кому, а тебе я почему-то всегда доверяю. Заметь, даже в такой сложной ситуации, в какой сейчас ты пребываешь, я не наседаю на тебя. Но если ты хочешь договор, так сделаем договор. Частный, разумеется, но как положено, все по закону.
Феликс встал с кресла, отошел к длинному рабочему столу, сел и стал быстро перестукивать пальцами по клавиатуре портативного компьютера. Через пару минут из принтера выползли по очереди два листа бумаги и ростовщик, подписав их, дал прочитать написанное П. Алексу. Тот, пробежав глазами по тексту и удовлетворенный содержанием, поставил свои росписи. Лизи бросала взгляды то на хозяина, то на Мохмана, видимо соображая, что бы такое ляпнуть, но промолчала, ничего не найдя сказать.
