Я смотрела через его плечо на папу. Он тоже улыбался, но был очень бледен, даже с каким-то серым оттенком.
— Папа, в чем, наконец, дело?
— Не выдумывай, дорогая. Это все твои фантазии.
Я чувствовала неладное, и мне было не по себе, но я позволила себя убедить, что все в порядке. Я не желала знать ничего, что могло бы омрачить мое счастье.
Погода стояла чудесная. Папа обычно работал по утрам, а в полдень ходил купаться в море, пока я накрывала на стол. В тот день я сказала Року, чтобы и он пошел с ним.
— А ты сама не хочешь пойти с нами?
— Мне нужно готовить ленч, и я управлюсь куда быстрее, если вы оба не будете путаться у меня под ногами.
Они отправились вместе, но уже минут через десять Рок вернулся. Он вошел в кухню и по обыкновению уселся на стол. Он сидел спиной к окну, и в лучах солнца острые кончики его ушей светились красным пламенем.
— Ты иногда похож на сатира, — заметила я.
— А я и есть сатир.
— Почему ты так скоро вернулся?
— Почувствовал, что разлука с тобой для меня невыносима, проводил твоего отца до пляжа, а сам повернул назад.
— Какой ты глупый! Не мог прожить без меня лишние пятнадцать минут?
— Ни минуты!
Я была счастлива, что он со мной, но когда стол был накрыт, а папа все не шел, я забеспокоилась.
— Надеюсь, он не заболтался с кем-нибудь на пляже и не забыл, что мы ждем его, — сказала я.
— Он не мог ни с кем заболтаться: сейчас уже время сиесты и на пляже никого не осталось.
Прошло еще пять минут, папы все не было, и тревога моя росла. Как оказалось, не напрасно. Больше я не видела его живым.
Тело нашли к вечеру того же дня. Решили, что у него начались судороги, и он не смог выплыть — это казалось тогда единственным возможным объяснением. Для меня наступили темные дни. Утешением для меня был только Рок, я не знаю, как пережила бы такое горе, не будь его рядом. Судьба забрала у меня родителей, оставив мне только мужа.
И лишь спустя некоторое время пришли мучительные и страшные подозрения.
Печален был наш медовый месяц. Я не могла избавиться от чувства вины, мне казалось, что я в чем-то предала папу, не уберегла его.
— Я должна была сделать что-нибудь, я могла что-то сделать, я знаю! — повторяла я, лежа в объятиях Рока на следующий день после трагедии, а Рок пытался меня успокоить:
— Но что же, любимая, что ты могла? Ведь ты же не могла заранее знать, что у него случится судорога. Это ведь с любым может произойти. И даже если море спокойно, без посторонней помощи человек утонет.
