Провернув финт, я приземлился как раз у водного щита своего противника, который уже собирался послать в меня очередную атаку. Меня пока спасала только моя скорость. Окутав своё тело пламенем, я поднял пистолет-автомат и послал ещё одну очередь, почти в упор, делая шаг к «Водной стене». Под моим напором щит начал прогибаться, исходя паром и громким шипением. Вода против огня, классическое противостояние. Здесь выиграет тот, у кого сил больше. Я новое неожиданное лицо в этой стычке, непредвиденный вариант, так что понятно, что водник, уже частично использовавший свои силы, теперь мне уступал. Я стрелял длинной очередью, не жалея пуль, так что часть из них снова попала в цель, на этот раз заканчивая жизненный путь члена рода Замятиных. Глаза мужчины закрылись, и он скользнул в воду. Я же бросил быстрый взгляд в сторону «птички». И усмехнулся.
Пилот МБК потерял свой ритм, начав выделывать странные воздушные па. Атаки Деда не давали ему вновь сосредоточиться. Несмотря на крохи своих бывших сил, сноровки мой родственник не потерял. Представляю, какая какофония сейчас творится в мозгах пилота. К тому же воздушник Браницких не растерялся и сейчас направлял атаку за атакой по странно ведущей себя цели. Молодец. Я выглянул в просвет между двумя горящими и дымящимися машинами, пытаясь рассмотреть происходящее на мосту. Как я и упоминал, с этого места была неплохая позиция для скрытых атак. Девушка, держащая щит была бледна как мел. Парень, лежащий головой на её коленях, тоже был похож на покойника, особенно если принять во внимание его правый бок, где светлая рубашка вся была окрашена в кровавый цвет. Подпалин не было, так что скорее всего досталось ему от водника. Её глаза были закрыты. Видимо, она полностью сконцентрировалась на поддержании щита.
«Птичка» в очередной раз вильнула из стороны в сторону, напоминая алкаша, бредущего по дороге. Дед продолжал свою подрывную деятельность. Я же, помня о том, что его сила завязана на мне, быстро выдохнул и запрыгнул на каменный парапет. Он не был слишком широким, но тем не менее его вполне хватит, прикинул я, чтобы разбежаться для прыжка. Короткий разбег, сильный толчок, приземление на крышу искорёженной машины. Благодаря покрывавшему моё тело силовому доспеху, жар меня не коснулся. Ещё один сильный толчок, и я отправил своё тело вплотную к группе людей на мосту.
Воздушник имел отличные инстинкты, так как, то ли сумел почувствовать меня, то ли заметил краем глаза мои перемещения. Он резко повернул голову, чтобы оценить обстановку. Я не придумал ничего лучше, как подмигнуть ему. У молодого ещё мужика дёрнулась бровь в сторону лба от моей наглости. Я же повернулся в сторону «птички» и одновременно с очередью из пистолета-автомата, в котором уже успел сменить пустую обойму на новую, другой рукой отправил серию огненных сгустков. Они среди начинающих бойцов назывались — «угольки». Плетение на первый взгляд было простое, но недооценивать его не стоило. Небольшие заряды имели приличную скорость, которая зависела в первую очередь от умения концентрироваться исполнителя и его личной силы. Если с этими параметрами всё отлично, то правильно его использовав можно было добиться неплохих результатов. Из своего арсенала я выбрал «угольки» из-за их скорострельности. Весь секрет был в их применении. По площадям таким плетением не бьют, это то же самое, что бить дробью по мамонту. А вот если попасть тому же мамонту точно в глаз… Эффект будет замечательным. Именно в шлем в районе глаз я и ударил своей огненной атакой.
