Роушен возник словно из ниоткуда, закрывая собой небо. Его золотые зрачки манили к себе, Трисс почувствовал, что тонет в них. Он протянул руку вверх, ухватил мужа за шею, и притянул к себе. Роушен именно то, что ему сейчас необходимо. Трисс нетерпеливо впился в его губы, прикусил, лизнул и вновь поцеловал. Роушен ответил. Да так, что перехватило дыхание, так, что в утреннем небе Трисс, казалось, увидел ночные звёзды. Они катались по высокой траве, словно по ковру, срывая одежду, и исследуя тела друг друга. Трисс больше не раздумывал, не сомневался. Ему нравилось ощущать на себе крупное сильное тело. Нравилось, что его нежно, но напористо покоряют и завоёвывают. Губы Роушена поймали кожу на его затылке, и согрели дыханием. Затем спустились по цепочке позвонков, остановившись на ямочках на пояснице. Руки поглаживали бока, мяли ягодицы, гладили сильные ноги. Трисс перевернулся на спину, и вновь притянул так манившие его губы. Никогда раньше он не наслаждался так поцелуями, принимая их лишь за прелюдию к наслаждению. Но от губ Роушена он не мог оторваться. Как будто без них ему не хватало воздуха.
Роушен же с трудом сдерживал себя. Он не зря выбрал это место для их первого раза, для их слияния. Для роуха телесная близость не просто физическая потребность. Близость со своей половиной ─ это и обмен магической энергией. Без неё он не мог подпустить Трисса ко многим вещам, которые должен знать император рохасов. Без окончательного единения Роушен не мог надеть на голову мужа даже корону соправителя. Этот артефакт попросту мог убить его. Они оба маги воздуха и Роушен знал, как это место подействует на мужа. Мужчина решил, что лёгкий дурман наполнения силой поможет Триссу расслабиться. Но действительность удивила его. Перед его глазами был совсем другой Трисс: жаркий, как южная ночь, неистовый, как ураган и пленительный, как таинственная ночь. Его глаза были не просто синими, они стали как ночное небо. Роушен оторвался от губ мужа, тот рванул за ним, но мужчина положил пальцы на рот Трисса, и аккуратно вернул его на травяной ковёр. Трисс облизал пересохшие губы и замер в ожидании. Роушен улыбнулся, раздвинул ноги своего мужчины, и устроился между ними. Одной рукой он провёл по груди, легко коснулся напряжённых сосков, спустился к рельефным кубикам на животе, и поймал возбуждённый орган наслаждения. Трисс застонал, и прикусил губу. Роушен, продолжая ласки, погладил стройную ногу мужа, наклонился и поцеловал колено. Проворные пальцы отпустили член, и нырнули ниже, приласкали. Трисс чуть напрягся, почувствовав пальцы между половинок, но тут муж приподнял его вторую ногу, погладил, поцеловал и лизнул впадинку под коленом. Влажный и горячий язык провёл дорожку к щиколотке и… Трисс никогда не думал, что его ноги столь чувствительны к ласке. Поцелуи привели его в такой восторг, что он совершенно не заметил, когда пальцы Роушена ворвались в него. Это было непривычно, даже немного странно, но приятно… Роушен уложил одну стройную ногу мужа себе на плечо, а вторую устроил у себя на талии. Трисс тяжело дышал, его голова металась из стороны в сторону, а в белых волосах запутались травинки.
