Так я и жил до окончания универа. Усердно учился, иногда посещал клубы с друзьями, ездил с родителями на отдых, в тайне, под настроение, поигрывал в покер в хорошей постоянной компании, даже посетил несколько турниров, и потихоньку развивал своё коммерческое чутьё. Всё шло прекрасно до определённого момента, когда я понял, что жизнь может преподносить не только приятные сюрпризы. Был у меня близкий друг, по крайней мере, я считал его таковым. Мы познакомились на первом курсе, с тех пор довольно тесно общались. Гарик. Моё чутьё на людей в его случае дало промашку. Огромную. Когда случился раскол между нами, я не заметил, а быть может, с самого начала нашего знакомства был слеп. Точка, наверное, была поставлена тогда, когда папа подарил мне прямо на вручении дипломов ключи от новенького внедорожника. Я был просто в восторге от Тойоты Ленд Краузер Прадо, глубокого синего цвета с хромированными деталями, придававшими ей вид мощного и хищного зверя. И совершенно не заметил дикой зависти в глазах Гарика. Мне обратить бы на это внимание, но… Юношеская беспечность подвела меня. Я просто до поры не понимал, что ему было удобно рядом со мной, ведь мы вместе делали задания, готовились к экзаменам и к сессиям. Я частенько таскал Гарика с собой в элитные клубы, куда так просто было не попасть, на дни рождения дарил дорогие подарки, так как считал его другом. Я раньше не замечал за ним зависти. Он сам тоже, вроде бы, был из достаточно обеспеченной семьи. Не из «золотой молодёжи», но и не из простых ребят. Деньги у него всегда были.
Месяц назад Гарик пригласил меня в один клуб, в котором, как ни странно, я ещё ни разу не был. Довольно экзотическое заведение под названием «Годзилла». Интерьер меня впечатлил. Мужской такой, брутальный. Качественная музыка, хорошая кухня, уютная обстановка. Мне понравилось. В течение месяца мы побывали там несколько раз, и в один из визитов Гарик нашептал мне на ухо, что в клубе можно сыграть в покер с настоящим мастером. Он не знал, насколько я увлекаюсь этой игрой. Просто мы с ним несколько раз на пару сыграли в интернет-покер с переменным успехом. Гарик заметил тогда мой интерес и некоторое умение. Недолго думая согласился, как раз на карте оставалась обычная моя сумма, которую я позволяю себе тратить на игру. Значит, если человек действительно профи, больше чем есть я не проиграю. Да и сам давно не новичок, опыт солидный имеется.
Мужчина представился Эдуардом Петровичем, но попросил называть его просто Эдиком. Он был лет на восемь-десять старше нас с Гариком. С картами он обращался действительно профессионально. Так виртуозно раскладывать лично я не умею. Прямо как фокусник. Гарик присел с нами, но вскоре соскочил, проигравшись. Всё остальное время он просто наблюдал, иногда притаскивал коктейли и закуски, чтобы мы не отвлекались. Игра шла хорошо. Ставки повышались постепенно. С Эдиком играть было интересно, но… Мои обычные компаньоны по игре были лучше, намного лучше. Они умели держать лицо, отлично блефовали, а Эдик пытался всё это делать, но его эмоции иногда проявлялись на лице, в глазах, в некоторых жестах. Мне удавалось его читать. Чем дольше мы играли, тем больше он начинал злиться. Для профи это было весьма странное поведение. Моё чутьё заворочалось и я заявил, что собираюсь закругляться с игрой, тем более что ко мне шла карта. Эдик согласно кивнул, а Гарик вновь метнулся за коктейлем. И вот после последней выпивки со мной начало твориться что-то странное. Мысли в голове стали путаться, хотя мой организм довольно устойчив к алкоголю. Мне всегда было сложно сделать такое вроде бы простое дело, как от души напиться, благодаря чему я всегда всё помнил. А в этот раз Ромочка Гольдштейн проснулся дома с головной болью и полным провалом в памяти. Последнее, что помнил — это свои карты и почему-то злое выражение глаз Эдика. У меня на руках был стрит-флэш, и я мог сорвать довольно приличный банк. Я с трудом встал, добрёл до ванной, в аптечке нашёл таблетки. После водных процедур слегка полегчало, но только слегка, потому как вскоре приехал Гарик и мне стало ещё хуже, чем было, ведь я понял, насколько глубоко из-за собственной глупости влип в дерьмо. Мне сто раз говорили, чтобы никогда не садился за стол с непроверенными людьми.
