— Тимофей Ильич, не стоит, — очнулся я от созерцания своего бедственного положения. — В офисе, скорее всего, только мы остались, так что меня никто не увидит.
— На улице ноябрь, Вадим Петрович, а мне совершенно нежелательно потерять последнего стоящего юриста перед заключением важных контрактов, — Морозов, больше не обращая внимания на засуетившуюся Аллу, прошёл к двери личной комнаты и жестом предложил мне пройти туда же. Я поколебался немного, но всё-таки пошёл.
— Если вы стесняетесь моего секретаря, я так и быть прикрою дверь, — сказал Морозов, когда я проходил мимо него. Я, не подумав, буркнул:
— Что могла, она уже видела. Нового не выросло, — понял, что ляпнул, когда сзади хмыкнули. Я опять покраснел и стащил грязный пиджак с плеч.
— Когда же вы успели, Снегирёв?
— Ну, дело…
— Дурное дело не хитрое, — я просто спиной почувствовал, что он ухмыльнулся. Чувствую, что снова покраснел. Бесит. — А что же вы так плохо девушку обслужили, что она то холодной водой обольёт, то кипятком ошпарит?
— Да нормально всё было, — возмутился я, резко обернувшись. Прямо перед моим носом стоял Морозов в расстёгнутой рубашке… Чёрт!
— Всего-то, — хмыкнул он, и, снимая с широких плеч рубашку, прошёл мимо меня. А я глаз от него оторвать не могу, как будто никогда раньше полуголых мужиков не видел. Очнись, Снегирёв! Ау! — Поторопитесь, Вадим Петрович, там Алла изнывает от нетерпения.
— Ну, вот что вы за человек, Тимофей Ильич? — дёрнул и, наконец-то, снял удавку с шеи. Сосредоточился на расстёгивании пуговиц своей рубашки, пытаясь отвлечься от разглядывания гладкой спины Морозова. — Вы единственный человек, заставляющий меня постоянно краснеть, как офицер юную гимназистку.
— Мне просто это нравится, Вадим… Петрович, — выдал потрясающий ответ Морозов, подходя ко мне и вручая голубые джинсы и светло-серый мягкий пуловер. В его глазах плясали весёлые искры. Ему таки нравится меня подкалывать. — Надеюсь, что эти вещи подойдут.
— Э… Спасибо, — я положил полученные вещи на рядом стоящий диван и, немного смущаясь, расстегнул и потащил ремень, собираясь снять брюки. Морозов опять хмыкнул, достал из шкафа чистую рубашку, и ушёл в ванную комнату. Деликатность, видимо, решил проявить. Спасибо огромное. Я облегчённо вздохнул и снял брюки. На ногах выше колен были красные пятна, но ожогов не было. Не смертельно, но неприятно. Только протянул руку за джинсами, как рядом раздался голос Морозова.
— Держите крем, — в голосе появилась лёгкая хрипотца. — В его составе есть пантенол, поможет снять покраснение и жжение.
