.
Чарльз Диккенс, пространную цитату из которого приводит Уилсон, тоже усматривал в отжившей свой век одежде нечто от призрака. В «Раздумьях на Монмут-стрит» Диккенс называет рынок подержанной одежды, некогда существовавший на Монмут-стрит в Лондоне, «обширными владениями… знаменитых покойников»53. Как полагает Уилсон, тревога и дискомфорт, возникающие при взгляде на одежду в музее (или в магазине подержанных вещей), по большей части объясняются тем, что одежда, обладая телесностью, наделяет биологическое тело социальным смыслом. Одежда придает телу живого человека определенный статус, отражая его принадлежность к тому или иному классу, возраст, пол, сексуальность и так далее. Она свидетельствует об идентичности своего владельца, определяя его жизнь, положение и место в коммуникативной среде и в конкретной ситуации. Как точно сформулировала Уилсон, «одежда есть граница между „я“ и „не-я“». Ее отделение от живого «дышащего» тела сходно со смертью, потому что одежда перестает выполнять свою функцию в настоящем, превращаясь в символ. Когда корреспондент газеты Los Angeles Times спросил Марка Джейкобса, не думает ли он устроить ретроспективную выставку своего творчества в галерее или музее, тот ответил:
Мода имеет смысл лишь тогда, когда она живая и одежду носят. Я делаю одежду, сумки и обувь, чтобы ими пользовались, а не рассматривали, повесив на стену. Одежда в музеях мне кажется совершенно безжизненной. Я видел выставки костюмов Джеки Кеннеди, и ее гардероб меня не интересует. Меня интересует жизнь и женщины, носившие эти вещи54.
По мнению Бодрийяра, современная мода неслучайно развивается параллельно музейному делу. Музей, понимаемый как единичный «культурный суперинститут», представляет собой (во многом как и мода) архив утративших свою первичность знаков, «золотой эталон культуры», в котором предметы и стили собраны и перемешаны во временном хранилище. Здесь хранится и демонстрируется временность этих изделий как знаков «совершенного» прошлого, которое никогда не является актуальным, а лишь указывает на эфемерность моды55.
Вернемся к Деррида, но не к его эссе о Марксе, а к концепции архива, разработанной им в книге «Архивная лихорадка: по следам Фрейда» (Mal d’archive, 1995). По Деррида, у понятия архива два значения: это исток (архе) как место, где «властвуют люди и боги» или где «определяется порядок вещей»56. Поскольку это исток, от которого «берут начало все вещи – физический, исторический или онтологический принцип»
