Младшая слухарка отступила на шаг назад. Ее взгляд был совсем пуст. И в это мгновение Марфа осознала, что больше никогда не сможет увидеть подругу такой, как раньше. Потому что для Эффи вернуться к Марфе — значит также признать, что смерть Доры на ее совести. Дедрик очень умело завел ее в ловушку.
— Сестра Гретта просила передать тебе, что мы нашли чужеземную книгу в твоих покоях, — ее голос звучал равнодушно. — Тебе будет нелегко объяснить это суду, так что, думаю, тебе есть, над чем поразмыслить.
С этим она и ушла.
Много дней и ночей Марфа просидела в заточении, ожидая, что ее навестит тетушка или кто-нибудь из ее сынишек, но никто из них так и не появился. Только Туман, смягчающий серость помещения, был ее спутником. Он мог вытащить ее в любой миг, когда она только пожелает. Но Марфа не желала. Марфа чего-то ждала. А Туман мог лишь позаботиться о том, чтобы она не замерзла морозными ночами.
Однажды на пороге темницы появился кое-то другой.
— Здравствуй, Берта, — чуть улыбнулась ей Марфа, хотя и желала сейчас увидеть совсем не ее. — Как ты поживаешь? Как твои успехи?
Сестра Марфа говорила так, словно и не было всей этой темницы, словно они всего лишь встретились в соборе при самых обыкновенных обстоятельствах.
Берта пропустила вопросы старшей слухарки мимо ушей и, остановившись прямо перед ней, напряженно смотрела ей в глаза. Как и в прошлый раз, Берта не стала ходить вокруг да около и начала с главного:
— Сестра, помните ли вы тот день, когда застали меня во дворе и отчитали за неподобающее поведение? — Марфа коротко кивнула. Что бы не сказала эта девушка, хуже чем есть, ее положение уж точно не станет. И старшая слухарка сейчас была готова услышать все, что угодно. — Помните, как я тогда накричала на вас? Скажу честно, вы всегда вызывали у меня неприязнь, сестра Марфа. Вы всегда казались мне холодной, недоступной и… идеальной. — Почему-то даже последнее слово прозвучало, как обвинение. — Вы были образцом для подражания, живым эталоном для всех слухарок. Вот только я никогда не верила, что на земле существуют такие люди. Ведь иначе они бы уже давно обрели крылья, верно? Вот и на вас я, когда смотрела, всегда думала, что это всего лишь маска, что на самом деле вы окажетесь самой порочной из всех, кого я когда-либо знала… — Берта опустила взгляд на мгновение, но затем, набрав побольше воздуха в легкие, продолжила с большей силой и с еще большим воодушевлением: — Но когда в тот день я встретилась с вашим взглядом… Тогда я впервые увидела в вас обычного человека. Доброго, нежного, но при этом необычайно сильного духом человека. И если на вас и была маска, то совсем не такая, о которой я думала. Другие сестры тогда не сумели понять, что означал ваш взгляд. Но я в тот день отчетливо прочла в ваших глазах: «Глупая Берта, не такая уж я идеальная, как ты себе навоображала. И в моем сердце тоже живет боль, которую я пытаюсь скрыть».
