«В тёмном мрачном коридоре, где уже не было гобеленов, бесцельно слонялись несколько старых служителей… По обеим сторонам на паркетном полу были разостланы грубые и грязные тюфяки и одеяла, на которых кое-где валялись солдаты. Повсюду груды окурков, куски хлеба, разбросанная одежда и пустые бутылки из-под дорогих французских вин… Душная атмосфера табачного дыма и грязного человеческого тела спирала дыхание. Один из юнкеров держал в руках бутылку белого бургундского вина, очевидно, стащенную из дворцовых погребов… На стенах висели огромные полотна в тяжёлых золотых рамах… У одной из картин был прорван весь правый верхний угол. Всё помещение было превращено в огромную казарму, и, судя по состоянию стен и полов, превращение это совершилось уже несколько недель тому назад». Описание Рида подтверждают и дополняют ещё более жёсткие и натуралистичные пассажи из мемуаров Антонова-Овсеенко «Семнадцатый год». И это — как говорится, до того, как началось.
Вот как Рид рассказывает о том, что происходило несколькими часами позже: «Увлечённые бурной человеческой волной, мы вбежали во дворец через правый подъезд, выходивший в огромную и пустую сводчатую комнату… Здесь стояло множество ящиков. Красногвардейцы и солдаты набросились на них с яростью, разбивая прикладами и вытаскивая наружу ковры, гардины, бельё, фарфоровую и стеклянную посуду. Кто-то взвалил на плечо бронзовые часы. Кто-то другой нашёл страусовое перо и воткнул его в свою шапку». Правда, далее Рид указывает на то, что комиссары и сознательные красногвардейцы всеми силами старались пресекать массовое воровство и вандализм. У расхитителей «были конфискованы самые разнообразные предметы: статуэтки, бутылки чернил, простыни с императорскими монограммами, подсвечники, миниатюры, писанные масляными красками, пресс-папье, шпаги с золотыми рукоятками, куски мыла, всевозможное платье, одеяла». И всё же нет сомнения: Зимний дворец подвергся опустошительному разгрому. Счастье ещё, что главные ценности из коллекций Эрмитажа задолго до октября были вывезены в Москву и хранились в кладовых Кремля.
1 ноября появилось воззвание особой комиссии по делам «Народного музея», каковым стал теперь Зимний дворец: «Мы убедительно просим всех граждан приложить все усилия к разысканию по возможности всех предметов, похищенных из Зимнего дворца в ночь с 25 на 26 октября… Скупщики краденых вещей, а также антикварии, у которых будут найдены похищенные предметы, будут привлечены к законной ответственности и понесут строгое наказание». Кое-что удалось вернуть. Тем не менее многое бесследно исчезло. Оценка потерь колебалась — в зависимости от политических взглядов «экспертов» — в поразительно широких пределах: от 50 тысяч до 500 миллионов рублей…
