- Ну как там дела? Бомбили? Что видели?
Подсвечивая фонариками, осмотрели самолет снизу и сверху - крылья, фюзеляж, хвостовое оперение, - нет ли пробоин. Нет, все нормально, все обошлось хорошо. Рыча могучим мотором, подошел бензозаправщик. Солдат, сидящий за рулем, спросил: "Бензин нужен?" Механики засуетились у шланга, техник - у горловины бака, а летчик и штурман пошли на командный пункт (в палатку) для доклада о выполнении боевого задания.
- Цель нашли, сделали четыре захода, видели четыре взрыва, докладывает Жуков начальнику штаба полка.
- А что уничтожили? - спрашивает заместитель начальника штаба старший лейтенант Прокопчик.- Может, убили кого?
- Возможно, - Жуков неуверенно пожимает плечами.
- А что же я в штаб дивизии докладывать буду? - недоумевает Прокопчик.
Перехватив улыбку начальника штаба, Жуков шутит:
- В следующий раз, товарищ старший лейтенант, мы сделаем иначе: после бомбометания не сразу пойдем на свою территорию, а сядем в районе расположения цели, осмотрим воронки, посчитаем убитых фашистов. Чтобы уж точно, без ошибки.
Прокопчик вздыхает.
- Тебе можно шутить, а вот мне... Я же дело имею с начальством.
Жуков и Константинов опять пришли на стоянку.
- Товарищ командир, самолет к полету готов, - докладывает техник.
Дальше все идет, как и в первом полете. Запуск, взлет, курс к линии фронта. Но есть и что-то новое, необычное. В настроении, душевном состоянии. В синем свете, рвущемся из выхлопных патрубков, Владимир видит ветрянки взрывателей бомб, выглядывающих из-под плоскостей, проволочные вилки-конторовки. И его охватывает чувство собственной силы, уверенности. Он довезет эти бомбы до места и сбросит туда, куда нужно, - в цель. И ничто не собьет его с курса, ничто не заставит свернуть.
Владимир смотрит вдаль, на багрово полыхающий горизонт. Там горит Харьков. И все, что вокруг него. Город сейчас у немцев, и туда летают наши бомбардировщики. И сейчас они там. Это можно понять по тому, как шарят по небу прожекторы. Вот пересеклась, скрестилась пара лучей, к ним заспешил третий, четвертый. Начали бить зенитки. Световые вспышки вблизи перекрестия. Самолет, охваченный прожекторами, не виден, но трассы огня, идущие от него к земле, видны, заметны. Экипаж отстреливается, экипаж не теряет присутствия духа даже в смертельной опасности.
Бомбили так же, как и в первом полете, тщательно прицеливаясь, стараясь, чтобы ни одна бомба не ушла впустую. На обратном пути, учтя опыт первого вылета, высоту не теряли, и по ним никто не стрелял, даже при пролете линии фронта.
