Благой государь в своем доме чтит левое,
А, идя войной, чтит правое.
Оружие – зловещее орудие, а не предмет благородного мужа,
Применяют его, только если к тому принудят,
И применять его лучше сдержанно и бесстрастно.
Одержав победу, не гордись содеянным,
Кто гордится победой, тот радуется убийству.
А кто рад убийству, тот не преуспеет в мире.
В счастливых событиях ценится левое,
В несчастных событиях ценится правое.
Младший полководец стоит слева,
Старший полководец стоит справа:
Значит, они стоят как на похоронах.
На убийство множества людей откликайтесь скорбным плачем,
Победу на войне отмечайте траурным обрядом.
Эта глава выделяется на редкость решительным и страстным осуждением жестокостей войны. Впрочем, не единственным в своем роде: захватнические войны в V в. до н. э. резко осуждал ученый Мо-цзы, основатель влиятельной философской школы. Подобный протест против войн должен был бы указывать на сравнительно позднее происхождение данного пассажа. Однако уже в раннем военном каноне «Сунь-цзы» война рассматривается в чисто практическом ключе. Что касается Лао-цзы, то он ссылается на ритуальную практику для доказательства того, что война принадлежит к разряду несчастливых событий. Война для него – повод для траура. И все-таки надо признать, что даже проповедь согласия и покоя, воспитывающие способность побороть «упоение в бою» и равным образом упоение победой, была осознана в Китае как главное условие… успеха в военной кампании. Ненавистник войн Лао-цзы умудрился стать одним из патронов китайской военной стратегии. Напрасно Лев Толстой, так восхищавшийся миролюбием Лао-цзы, утверждал, что допущение «войны поневоле» был приписано даосскому патриарху составителями его книги. Что касается даосских учителей позднейших времен, то они трактовали совет Лао-цзы «одерживать победу, но не радоваться ее плодам» как утверждение приоритета внутреннего совершенствования над внешними достижениями.
