Вся семья с облегчением узнала, что не будет попыток экстрадировать старшего сына, которому грозит тюремное заключение в США. Но сэр Адриан был непреклонен в том, что часть сделки Дженнингсов не была выполнена. Другие высокопоставленные сотрудники из GCHQ приезжали, чтобы зарегистрировать Люка, который был совершеннолетним по закону, в качестве члена своего персонала, которого они считали нужным.
Чего никто из них не знал, так это того, что они были ключевыми составляющими содержания записки, которую Адриан Уэстон передал президенту США накануне; исполнение его плана, одобренного двумя главами правительств.
Он назвал это «Операция Троя» в честь Вергилия, который в своей классической «Энеиде» описал древнегреческий обман деревянного коня. Он задумал создать величайший обман в истории кибер-мира. Но все зависело от необычного мозга застенчивого британского подростка, подобного которому раньше никто не видел.
В течение десяти минут стало очевидно, что если операция «Троя» когда-либо удастся, то Уэстону придется победить Сью Дженнингс, а не беспомощного отца. Ей придется согласиться с зачислением Люка на службу в GCHQ. И еще ей пришлось бы играть техническую роль, поскольку без ее постоянных заверений ее хрупкий сын, казалось, не мог функционировать во взрослом мире. Ясно, что она была более сильным персонажем, та, которая взяла на себя ответственность за семью и держала ее вместе, одна из тех спокойных, но яростно решительных женщин, которые являются солью земли.
Уэстон знал из информационных записок, переданных ему одним из сотрудников премьер-министра на Даунинг-стрит, что она получила образование в Лутонской гимназии, дочь местного типографа и его жены. В подростковом возрасте она познакомилась и вышла замуж за своего мужа, который тогда учился в бухгалтерском колледже. Пока все банально. Ей было двадцать два года, когда родился их первый сын.
Она не выглядела на сорок, очевидно, проводила время в спортзале, а летом - в местном теннисном клубе. Опять же, пока все как обычно. В семье Дженнингса не было ничего, что могло бы вызвать проблеск интереса, кроме патологически застенчивого замкнутого восемнадцатилетнего мальчика, который сидел в углу, пока его родители вели переговоры с этим человеком из Лондона. Он, казалось, несмотря на свои трудности или, возможно, благодаря им, был компьютерным гением.
Сэр Адриан попытался вовлечь юношу в разговор взрослых, но безуспешно. Люк не мог или не хотел общаться с ним на личном уровне. На все попытки за него отвечала мать, тигрица защищала своего детеныша. У сэра Адриана не было синдрома Аспергера, но краткие сводки, которые были быстро собраны утром в день задержания семьи, указали на то, что были разные степени тяжести. Телефонный звонок профессора Барона-Коэна только что подтвердил, что у Люка тяжелая болезнь.
