Составленная мною вместе с Герсдорфом и Треско докладная записка, препровожденная главнокомандующему сухопутными силами фельдмаршалу фон Браухичу, имела, по крайней мере, тот успех, что он согласился с нею. Но Браухич был смещен в декабре 1941 года.
Несколько месяцев спустя обширные и подобные моим рекомендации были представлены генералом фон Шенкендорфом, начальником тыла в районе группы армий "Центр". Но и они остались без внимания свыше. Оба эти меморандума исходили из установки на быстрое завершение похода в Россию путем политического решения и гуманного ведения войны. За этим стоял отказ от всякой захватнической политики и, как конечная цель, - независимая Россия на всей территории населяющих её народов, освобожденных от сталинской деспотии.
Под впечатлением военных неудач, позже, многие немецкие генералы выдвигали сходные требования, но лишь с чисто военной точки зрения. Они требовали изменения оккупационной политики и усиленного привлечения добровольцев из местного населения, ссылаясь на становящуюся всё более острой проблему пополнения германских частей. Но даже еще имевшие влияние фельдмаршалы, как фон Рейхенау (он считался сочувствующим нацистам) или фон Клейст и другие, ничего не добились. Не оставалось, таким образом, никакого сомнения, что сам Гитлер противился всем предложениям, направленным на изменение оккупационной политики и на политическое ведение войны. В ОКХ это было уже секретом полишинеля, хотя о фюрере в этой связи говорили редко, а критиковали большей частью его ближайшее окружение.
ОКХ и военно-политическая стратегия
В эти дни и недели июня 1942 года я мог наблюдать, как в ОКХ возник кружок офицеров-единомышленников, оппозиционно настроенных к официальной политике на Востоке и готовых действовать на свой страх и риск на основе собранного ими опыта. В числе других, к этому кружку принадлежали генерал Вагнер (генерал-квартирмейстер сухопутных сил), генерал Рейнхард Гелен (начальник Отдела генштаба Иноземные войска Востока), полковник Шмидт фон Альтенштадт (Отдел военного управления), генерал Штиф, полковник Клаус граф фон Штауфенберг (организационный Отдел), полковники фон Рённе и Герре, подполковники Кламмрот и Шрадер и другие. У меня сложилось впечатление, что инициатива исходила от Гелена, Рённе и Штауфенберга.
Рённе, доверившийся мне (в то время мы сблизились), проводил резкое различие между политическими целями войны (определять которые было не нам) и "политическим методом ведения войны для достижения военных целей". Этот метод он рассматривал как наше непосредственное и насущнейшее задание. Рённе полностью признавал "политические цели войны", которые я в своем меморандуме ставил на первое место. Но он видел, что путь к этой цели ведет лишь через признание политического метода ведения войны "фюрером или кем бы то ни было". Поэтому он предостерегал нас от какого-либо необдуманного шага: "Мы можем достичь нашей цели только осторожным использованием всех сил, готовых помогать, - независимо от их политических взглядов: политический способ ведения войны неизбежно должен когда-то привести к новой политической концепции, и только это может принести успех в борьбе".
