Иди на улицу и принеси нам лапушку-кролика.
Я помню, как смотрела на них, сидевших на равном расстоянии от меня. Их рты были сомкнуты, плотно, точно маленькие кошелечки.
Что?
Ты же слышала нас, сказала Герцогиня.
Это совсем не трудно, Саманта.
Правда, очень легко.
Их по кампусу бегают сотни, никогда не замечала?
Но зачем?
Считай, это твое Действие, сказала Виньетка.
Мы всегда делаем что-то такое под конец Посиделок, добавляет Кексик.
Я не могла понять, шутят они или нет. Они шутили?
Мы никогда не шутим о кроликах, Зайка.
Зайка. Они только что назвали меня зайкой?
Да, Зайка.
Смутно припоминаю, как слабо протестовала насчет того, что уже темно и поздно, что опасно выходить на улицу в такое время суток. Еще более слабо и сбивчиво приводила какие-то доводы, пересказывала ужасные новости о том, как девушку изнасиловали на территории кампуса прямо по пути в общежитие или как парня вот прямо вчера ударили дубинкой по голове, когда он возвращался из лаборатории. А еще эти слухи о том, как кому-то отрезали голову, прямо всерьез, об этом-то они слышали?
Но мы же не просим тебя идти в лабораторию, Саманта. Достаточно просто выйти за дверь.
Хотя, знаешь, забудь, вмешалась Герцогиня. Все нормально. Уже и правда поздно. Ты права, тебе, наверное, пора домой.
Нет, подождите, сказала я.
Припоминаю, как, пьяно спотыкаясь, бродила кругами по влажной лужайке перед домом в красном плаще Жуткой Куклы. Как они наблюдали за мной из окна верхнего этажа. Не знаю, как долго это продолжалось.
Но вот как я попала домой, не помню в упор. Я пришла пешком? Или приехала на автобусе? Воспоминания возвращаются ко мне обрывками, вспышками. Вот я жду автобус на опрятной красивой улице, разглядываю сверкающий чистотой тротуар. Вздрагиваю от каждого звука – мне кажется, что это взмах мачете местного маньяка. Готовлюсь крикнуть ему в последний момент: У меня ни копейки! Я не одна из этих богачек, вовсе нет! Не стоит судить обо мне по этому красному плащу, пусть он и мягкий, как тигриная шкура. У меня в карманах пусто!
Тогда-то я и услышала шорох. Как будто кто-то ходит по опавшей листве. Чу! Хруст. Вижу, как на землю упала тень. Потом еще одна. И еще. Вот их уже четыре. Семь. Кто бы их ни отбрасывал, они явно спрятались в кустах.
Я зажмурилась и стала ждать, когда на меня обрушится неизбежное. Когда холодное лезвие ударит меня по шее. Только, пожалуйста, пусть это будет быстро. Мысленно я уже шла навстречу матери, ожидавшей меня у ворот рая, – вскоре мы с ней воссоединимся. Видела, как она качает головой:
