– К орудию! – заорал им прапорщик страшным голосом, – Там внизу уже шведы прут!
Вновь заскрипел весь окровавленный, огромный поворотный шест-рычаг под тяжестью орудия. Вторак докрутил рычаг взведения торсиона.
– В сторону! – рявкнул Илья, и в наступающих плотным строем шведов влетел с огромной скоростью град булыжников.
Ещё шесть убитых и покалеченных упали перед крепостным рвом.
– Самострелами бить Шведов, лучникам по Финнам! – кричал, сам находясь в гуще сражения, Варун.
– Степан, людей сюда срочно с других стен, там и так отобьются, самые сильные здесь прут! – и заместитель коменданта ринулся за подмогой.
Щёлк, щёлк, щёлк. Варун накручивал рычаг рейки своего самострела. Прицел в наступающих. Вот какой-то командир из шведов поднял призывно руку вверх, что-то крича своим воинам. Ших! С направляющегося сорвался граненый болт и вошёл ему в голову, пробив шлем. Швед упал, а Варун начал вновь перезарядку своего оружия. Рядом опустился, хрипя пробитым стрелой горлом, плотник из десятка Второка.
Варун, не поднимаясь с колен, прицелился и выстрелил в запрыгивающего на стену с лестницы шведа, и того буквально сбросило со стены вниз. Комендант, оставив свой самострел, схватился за щит и меч. Враг уже был совсем рядом. Бой шёл поверх стен, и то в одном, то на другом участке, выбив защитников крепости, штурмующие начали группироваться для броска вглубь, а к ним лезли и лезли ещё воины по приставным лестницам и шестам. Это был критический момент боя, не сбрось всех тех, кто уже забрался сюда, вниз, и крепость непременно падёт.
– Ко мне! – закричал комендант, призывая защитников.
С южной стороны подходили два десятка под командой Степана и, собрав всех, кто тут был, Варун скомандовал:
– Три тройки с речниками, уступом вперёд! Заряжай!
Заскрипели взводимые дуги самострелов.
– Первая линия – с колена, вторая – стоя, третья – с плеча из-за спины. Все товсь! Первая линия, бей! Заряжай! Вторая, бей! Заряжай! Третья, бей! Заряжай!
Девять болтов скосили первую волну атакующих, шведы заметались и дали нужную паузу для перезарядки оружия.
Снова последовала команда коменданта, и на новую волну наступающих вновь ударили взведённые самострелы.
– Сулицами бей! – проорал он опять, и десяток сулиц и копий разом полетели в мечущихся врагов.
– За мной! – заорал Варун, и русский клин ринулся тремя десятками воинов вперёд.
С другой стороны им навстречу наступало более пятидесяти бойцов, снятых с западной стороны. Вёл их командир пластунской сотни Саватей. Во главе же клина с огромным поворотным шестом от онагра, размером с толстенную оглоблю пёр весь окровавленный плотник Оглобля. Деревяха в его руках вращалась, словно крылья стрекозы, и слышался только треск щитов да вопли попавших под страшную молотьбу вражеских воинов.
