В северной части города вертелись все деньги округа Харпер. Чтобы жить в том районе, нужен был толстый кошелек.
За углом было пришвартовано несколько десятков лодок – целая флотилия, вокруг которой суетился обслуживающий персонал. Раньше я никогда не видел столько лодок самых разнообразных размеров, да еще и в одном месте. Мне хотелось забрать их все. Три моих самых любимых вещи в мире – Мэгги, музыка и вода. Я планировал когда-нибудь объединить эти три занятия.
– С ума сойти, – пробормотал я, глядя на «Дженну». Это точно «Дженна» – самое большое и красивое судно среди всех на этом пирсе. Наверное, увидев, как я смотрю на нее, Мэгги дала бы мне пощечину.
– Не ожидали такого увидеть? – спросил Майкл.
Мы подошли к ней, и я провел рукой по борту.
– Это вы еще на борт не поднимались, – засмеялся Майкл.
Когда мы поднялись на яхту, я почувствовал себя Ди Каприо – таким же богатым и чертовски крутым.
– Итак, эта малышка поставляется со всеми видами снаряжения для водных видов спорта. Там есть снаряжение для подводного плавания, рыболовные снасти и все такое. И все, чтобы как следует оттянуться. – Майкл проводил нас на нижнюю палубу и улыбнулся, прежде чем открыть несколько дверей. – У нас все лучшее. Здесь кают-компания с шестидесяти пятидюймовым плазменным телевизором. Здесь у нас помещение для отдыха с панорамным видом и двумя полными барами. Кроме того, есть главная каюта, VIP-каюта и три гостевые каюты, в которых установлены пятидесятидюймовые плазменные телевизоры и самые удобные кровати, на которых вы когда-либо спали. Что скажете, ребята? – спросил он.
Кельвин выпучил глаза точно так же, как и я.
– Так вот что такое королевская роскошь, – вздохнул Кельвин. – Мне нравится.
– Мы ее купим, – проревел я.
Майкл повел нас на верхнюю палубу, и мы встали на носу лодки.
– Итак, Майкл, ты и твой отец просто управляете этим бизнесом вместе?
– Ну да. Он унаследовал бизнес от моего дедушки. Когда-нибудь он достанется мне. Я люблю лодки и воду больше всего на свете.
– А больше тебе ничем не хочется заниматься? – спросил Кельвин.
Майкл задумался и сдвинул брови.
– Нет. Больше ничем. После того, как моя мама сбежала с другим, папе пришлось несладко. Он впал в глубокую депрессию. Мне было четырнадцать, и я помню, что иногда мне приходилось заставлять его есть. В ее уходе он винил себя.
– Почему?
– Не знаю. Он много работал, и я знал, что это ее беспокоит. Но это же не повод, чтобы бросать его. Да, они ссорились, но больше смеялись. И все же иногда оказывается, что люди не те, кем кажутся. Оказалось, что нам лучше без нее. Но он никогда этого не скажет. На его столе до сих пор стоит наше семейное фото. Иногда мне кажется, что он ждет, что она вернется. Единственное, что утешало его, – прогулки на лодке. Думаю, это его очистило. Если бы не это место, я бы, наверное, потерял и отца. Здесь мой дом. А как насчет вас, ребята? Чем вы занимаетесь?
