— Атаман прислал меня к тебе в помощь. Поведай, Платон Сергеевич, как думаешь французов бить?
— Итальянцев тоже, — уточнил я. — На нас идет корпус Богарне, вице-короля италийского. Под его началом французы и итальянцы.
— Нам без разницы, — сплюнул казак. — Что тех рубить и колоть, что этих.
— Сейчас своих офицеров позову, — предложил я. — Вместе обсудим…
— …Значит так, господа, — продолжил, когда все собрались. — Неприятель придет с той стороны реки. Мост мы сожгли, брода нет. Итальянцы начнут ладить переправы, без того город им не взять, батальон будет им мешать в этом насколько возможно. Но пятью сотнями егерей весь фронт не прикроешь. Мало нас. Неприятель непременно обойдет с флангов. И вот тут задача для вас, Егор Кузьмич, — повернулся я к есаулу. — Помешать итальянцам построить переправу вы не сможете, для этого ружья нужны. Так что пусть ладят. А вот когда начнут выбираться на берег, берите их в пики и сабли. Удастся после того переправу разрушить – честь и хвала, не получится – отскочили и спрятались за домами. Полезут опять – снова ударили.
— В первый раз, может, и выйдет, — почесал заросший подбородок есаул, — а вот во второй – вряд ли. Подтянут пушки и ударят картечью.
— Не будет у них пушек, отстали в грязи, как и наши.
— Точно знаешь? — Кружилин впился в меня взглядом.
— Сам увидишь, — хмыкнул я. А что? Так было в моем времени. Французы их не сразу подтащили, оттого Малоярославец и переходил из рук в руки в течение дня. — Хочешь отличиться, Егор Кузьмич? Вот тебе случай. Не позволим итальянцам перейти на этот берег, будет тебе слава, крест и дуван.
— А дуван откуда? — удивился казак.
— Они из Москвы идут, которую перед тем долго грабили. Смекаешь, чем у солдат ранцы забиты?
Кружилин переглянулся с сотниками и кивнул.
— Сделаем, Сергеич!
— Рекомендую расставить сотни в разных частях города.
— Не учи отца яйца чесать! — хмыкнул казак и взлетел в седло. Следом – его сотники. — Прощай, капитан! Даст Бог свидимся.
Четверо всадников сорвались с места и скрылись за домами. Я проводил их взглядом. Надеюсь, есаул сдержит слово.
— Господин капитан, — вернул меня к действительности Синицын. — Про дуван вы верно знаете?
— Не сомневайтесь, Антип Потапович! — кивнул я. — Полно у них в ранцах добра.
Губы Синицына тронула улыбка. Знаю, что подумал бывший фельдфебель. Потапыч заведует неофициальной батальонной кассой, которая пополняется за счет продажи трофеев. После Бородино касса опустела, а тут возможность пополнить. Синицын теперь офицер, его доля в добыче возросла. Есть шанс по окончанию войны выйти в отставку с кое-каким капиталом. Вот и пусть думает об этом. Лучше, чем о том, что придется лечь костьми.
