Мэйн с коллегами (1985) писал: «Родители, у которых в детстве были отзывчивые и любящие папа и мама, в будущем более открыты к сигналам и потребностям своих детей, показывают меньший уровень тревоги при негативных сигналах от ребенка».
Родители, склонные к плохому обращению, гиперстимулируют детей без объяснений (кричат, требуют, манипулируют, вынуждают). Это приводит к тому, что дети либо перестают реагировать на слова родителя, либо начинают оказывать сопротивление (огрызаются, делают назло, плохо выполняют требуемое), но впоследствии часто обращаются со своими детьми аналогичным образом.
Те дети, которые не получали от своих родителей внимания, любви, интереса, поддержки, выросли с отвергающими или нестабильными родителями, часто показывают высокий уровень безразличия и к своим детям (Bowlby, 1988; Main et al., 1985).
Тем не менее необходимо отметить, что вне каких-то конкретных аспектов (таких как включенность или уровень стрессоустойчивости) исследования по наследованию семейных сценариев — одна из самых неточных областей современной психологии. Во-первых, такие исследования проводить крайне сложно и дорого: необходимо собрать минимум три поколения одной семьи. Например, для того, чтобы исследовать женскую линию «бабушка — мама — дочь», нужны три человека, способных ответить на вопросы исследователя, а значит, старшей участнице будет минимум 55–60 лет.
Во-вторых, родовая система имеет тенденцию ветвиться и включать в себя разных участников: родители умирают, разводятся, разъезжаются, привлекают для воспитания свекровей и младших братьев. То есть для такого исследования, с одной стороны, желательно выбирать представителей устойчивых родовых систем, а с другой — таких устойчивых систем в России совсем немного (люди гибли на войне, переезжали, попадали в лагеря и тюрьмы, бросали детей на родителей, оставляли семьи).
В-третьих, на ребенка влияют общество, социальный и исторический контекст, поэтому есть вероятность, что в такое исследование попадет национальная идея или историческая парадигма, так что исследователям дополнительно придется думать о том, как отделить семейный контекст от исторического (сделать это очень непросто).
Ввиду этих причин можно сказать, что все концепции о наследовании родительских сценариев на данный момент носят гипотетический характер, а статистические данные сильно разнятся.
Первое исследование в этой области принадлежит Иткину (1952). Он изучил данные более 400 учащихся колледжей и их родителей и обнаружил, что дети унаследовали около 14 % стратегий, которые были свойственны их родителям. Следующие 30 лет многие исследователи пытались найти способ «подсчитать» сходство между родителями и их взрослыми детьми, однако сталкивались с недостаточными выборками или использовали неточные шкалы (Hill et al., 1970; Gelso et al., 1978). Именно поэтому данные значительно варьировались.
