В молдаванском дворе не обязательно оглашать публично — ракушняк отлично пропускает все свежие новости, только усиливая сигнал.
Нюся Голомбиевская без стука зашла на кухню:
— Женька, ты что, совсем озверела? Ты что, девку голодом моришь?
Евгения Ивановна Косько ровным голосом отозвалась:
— Не ваше дело.
— У тебя сердца нет! Она уже с ног валится!
— Спасибо за информацию, — отчеканила Женя.
— Что б мать твоя сказала? Тебя хоть раз в жизни жратвы лишали?
— Мадам Голомбиевская, вы бы больше за своими присматривали! А то ваша святая Уланова заместо директорской ложи в оперном внучкой вас одарила! Вон орет третью ночью. Что? Не кормите?
Нила не ела третьи сутки. Шатаясь она шла через двор.
Нюся встретила ее на галерее:
— Иди до меня, дочечка, иди, я тебе супчика налью!
Нила отрицательно покачала головой.
— Не, вы это видели! — не выдержала Нюся на весь двор. — Дитё, ты ж загнешься! То, что у тебя бабка давно с ума съехала, а мать — на днях, то их проблемы. Иди! У меня жить будешь! Мы тебя всем двором прокормим!
— Тетя Нюся, спасибо. Мы сами разберемся…
В первый день вынужденной голодовки вечером Нила отнесла, как и во все предыдущие годы, миску с супом Гордеевой и присела на стульчик у кровати:
— Баб Лёль, оставь пару ложечек.
Гордеева удивленно оторвалась от тарелки:
— А тебя шо, дома не кормят?
— Не кормят — улыбнулась Нилочка.
— А шо так? Мамаше на хвост наступила?
— Меня из техникума выгнали. А мама сказала: кто не работает, тот не ест. И если я не учусь, то дармоеды ей не нужны.
— Ишь ты… — Гордеева задумалась, — железная баба. Ну что, дочечка… — Елена Фердинандовна приосанилась, — добро пожаловать во взрослую жизнь. Никто тебя больше просто так кормить не будет. И помогать тоже. Иди на работу устройся. Потом спасибо скажешь.
На следующий день вечером Нила счастливая зайдет на кухню:
— А я на работу устроилась!
— Поздравляю, — выдохнет с дымом Женя, — и кем?
— Санитаркой в Еврейскую.
— М-м-м, блестящая карьера.
— Можно теперь мне поесть?
— А что, таких ценных кадров на работе не кормят?
Тут даже вечный ребенок Нилочка не выдержала и, хлопнув дверью, выскочила во двор. Возле арки ее перехватила Ривка:
— А ну быстро ко мне!
— Нет, не пойду!
— Быстро ко мне, — Ривка дернула Нилку за локоть, и та буквально влетела к ней в коридор.
— Иди сюда, плачь…
Нилка горько плакала в Ривкино плечо. А когда затихла, вытерла ладонью нос:
— Спасибо, Рива Марковна, я пойду.
— Сядь, поешь.
— Я не буду.
— Ешь давай, я тебе в долг даю. Заработаешь — харчей мне принесешь. Будем считать, это на карандаш.
