Перейдя через Калникский ручей, журчащий в тени густых верб, мы миновали дорогу, ведущую к Слатинскому оврагу, и отправились к Ваганскому колодцу. Чтобы добраться до него, нужно было пройти мимо огородного хозяйства. На нижнем участке огорода женщины окучивали вымахавшие до колен и уже зацветавшие помидоры. Увидев нас, они прервали работу.
— Добрый день, — поздоровался Тунга.
— Добро пожаловать! — ответили хором женщины.
— Ну, как работа, движется?
— Так ведь если не будет двигаться, мы подтолкнем, — отозвалась одна из женщин.
— Жаркий будет денек. — сказал Тунга, посмотрев на солнце.
— Жара еще полбеды, а вот жажда одолевает — это плохо, — вздохнула самая пожилая. — Страшно пить хочется. Колодца поблизости нет, а у нас вода кончилась…
Тунга быстро начал доставать абрикосы. Набрав две пригоршни, он приблизился к женщинам и сказал:
— Вот, возьмите, освежитесь немного…
Женщины обрадовались, как дети. Одна за другой протягивали они крупные загорелые руки, брали по абрикосу и ели. По глазам их было видно, как им вкусно. Они вытирали платками лица и с теплотой поглядывали на бригадира. Мы пошли дальше. Вокруг стояла тишина, ослепительный свет заливал нас. Мне начало уже казаться, что дороге не будет конца. От усталости ноги начали заплетаться. Я уже отвык долго ходить. А Тунга все шагал своей тяжеловатой, размеренной походкой. По лицу и шее у него стекал пот, но он его не вытирал.
— Тунга, — спрашиваю. — ты каждый день столько проходишь?
— Каждый день… Так мне хорошо…
— Люди любят тебя.
Он не сразу ответил. Довольно долго мы шли молча. Но вот он поправил на груди ремешок сумки и сказал:
— Не знаю, любят ли меня… Как говорится, дай бог… Но я тебе скажу — они работают. Мы ладим… Вот уж сколько лет я бригадиром. И за эти годы понял одно: нельзя погонять народ плеткой… И еще должен тебе сказать, что люди очень хорошо понимают, кто любит их всем сердцем, а кто фальшивит… Как ни притворяйся, все равно раскусят…
Сумка похлопывала его по бедру, глухо отзывались его шаги. Деревья, мимо которых мы проходили, были старыми, с искореженными стволами. Мне так хотелось отдохнуть в тени! Под деревьями не так сильно ощущался зной. Но Тунга все шагал по дороге, глядя прямо перед собой. Ему тоже было жарко. В ямочке на подбородке у него задержалась прозрачная капелька, которая время от времени поблескивала под солнцем. Когда мы подошли к Ваганскому колодцу, он мельком взглянул на меня и предложил:
