— Очень быстро, — ехидно заметила Агнес, которая была утомлена долгой дорогой и раздражена постоянными уговорами Максимилиана ехать быстрее и отдыхать меньше. Она тут же взглянула на кавалера. — А спать я где буду?
Волков кивнул на свою кровать:
— Там, мне сделают другую. Авось мешков с горохом в лагере предостаточно.
— А долго мне тут жить?
— Пока надобна будешь, — неопределенно отвечал он.
— А куда же по нужде мне ходить? Где мыться?
Волков молча встал, откинул полог шатра:
— Фейлинг, инженера Шуберта ко мне, — повернулся к Агнес. — Есть хочешь?
— Мыться желаю, юбки нижние желаю сменить, а еще желаю знать, зачем тащили меня сюда три дня без малого, коней надрывали.
— Ничего, кони твои крепки, а помощь мне твоя не помешает.
Агнес порозовела: опять этому сильному и непреклонному человеку, коего все почитают за храбреца-вождя, была нужна ее помощь. Это ей льстило, это ей приятно было. Не зря ехала.
— Так что за помощь требуется? — спросила девушка.
Волков ни мгновения не раздумывал, в мыслях и словах он был уверен:
— Колдовство одолеть надобно. А колдун очень умел.
Агнес молчит, она уже из разговоров с Максимилианом поняла, для чего ее господин видеть желал. Девушка немного волновалась. Сомневалась в силах своих.
— Ну, что молчишь? — спрашивает у нее господин.
— А что ж говорить, если вы ничего мне пока не рассказали, — отвечает девушка вполне разумно. — Как сей колдун вас изводит? Порчу на вас наводит, что ли? Может, на людишек ваших страх нагоняет?
— Нет, не то, не то все… — Волков начинает ей рассказывать о своих догадках.
Он говорит о том, что люди его, да и он сам, словно слепыми стали, тысячи врагов под носом были, а их не увидели. Тысячи! Две тысячи были рядом, в лесах да в оврагах, а люди Волкова даже следов их не рассмотрели.
Как? Как могли пройти две тысячи человек, не оставив на земле ни единого следа. Да еще с кавалерией. Он явно такого не понимал.
— Ну, что скажешь, разве нет тут колдовства? — спрашивал он у нее.
— Может, и есть, а может, и нет, — уклончиво отвечала девушка. — Если есть тут темное дело, то это морок.
— Морок? Что за морок?
— Умение людям глаза застить. Наваждение на глаз человеческий.
Она и сама так могла, ей не представляло труда пройти средь многих людей так, что никто на нее и не обернется, никто о ней и не вспомнит, если спросят. Давно она этому научилась, умела тенью скользить даже при свете дня. Как будто и не было ее. В книге одной умной о таком писали, что это умение великое, но ей оно далось легко, само собой далось, без учения.
