Весь следующий день он изводил и солдат, и офицеров дальними вылазками и разъездами. Все никак не мог понять, куда же шли ночью мужики, и это его сильно тревожило. Очень ему нужно было знать, где враг. Поэтому к полудню, не дав ни солдатам, ни офицеру пообедать, он отправил почти всю свою кавалерию с Гренером во главе, две сотни людей из первой роты с ротмистром Хайнквистом и полсотни стрелков по западной дороге с наказом все осмотреть, но при малейшей опасности бегом возвращаться обратно.
Около часа с волнением ждал их, и когда они вернулись, то сообщили ему, что в округе ни единой души, даже заблудшего мужика на дороге они не видели.
Нет, нет. Что-то тут было не так, не один он слышал, что ночью кто-то на том берегу реки куда-то двигался. А тут вдруг врагом и не пахнет. Словно и не было его никогда.
«Максимилиан уже сегодня должен быть в Ланне и сегодня же с Агнес выехать обратно. Два, ну или три, дня, и он привезет ее сюда. Господа молю, чтобы за эти три дня ничего не произошло».
А уже ближе к вечеру на западной дороге появились два всадника.
То были гонцы, от маршала письмо привезли. Письмо было кротким и злым:
«Господин полковник Фолькоф, то было моей стариковской ошибкой на столь важное дело посылать такого неумелого человека, как вы. Вы бахвалиться и выставляться мастер, в одежды царские рядиться хороши, но как до дела, так и лагерь вы ставите не там, где велено, и людей ваших мужицкий сброд побивает крепко. Теперь хамы знают, что мы пришли, и тайно переправиться, переправиться без боя на тот берег нам не дадут. И в том ваша заслуга.
То, что обоз вам удалось сохранить, так это чудо, равное чуду Рождественскому. За чудо сие Господу молюсь неустанно. Теперь уж держитесь крепко в лагере своем, раз встали, ландскнехты сегодня подошли к нам, более ждать нет нужды. Я уже завтра со всеми силами выступаю к вам. Берегите обоз и лагерь, без них кампании не быть. Да хранит вас Господь».
Кавалера едва не перекосило от презрительного и насмешливого тона письма. Но что делать, если по сути фон Бок был прав. До самой ночи, даже за ужином ему вспоминались ехидные слова командира, так у него аж аппетит пропадал. Но он был рад, что армия уже вышла. Если письмо было подписано числом позавчерашним, значит, сегодня фон Бок уже должен подходить к Бад-Тельцу, а завтра к вечеру быть тут.
«А там Максимилиан и Агнес привезет. Дальше легче будет».
В этом он был уверен, а пока ему нужно удерживать лагерь. Может, поэтому он в который раз перед сном пошел обойти укрепления.
