Я знал, что будет дальше с декабрьским небом. Тяжелые тучи, черные и мрачные, постепенно посветлеют. Здесь восход рождается мучительно, словно солнце с трудом раздвигает могучими плечами синие просторы моря и медленно выплывает на поверхность, теснит мрачные тучи, превращает их расплавленную оранжево-красную лаву, которая быстро стекает куда-то за горизонт. Я пересекаю террасу, широкую и мокрую от ночной влаги и, вероятно, от недавно выпавшего дождя, и останавливаюсь у могучих и изысканно стройных кипарисов, которые упираются верхушками в облака. Они всегда темно-зеленые, мудро-сосредоточенные, спокойные и молчаливо-печальные.
Говорят, что в античной символике кипарис означает справедливость, а иногда и предопределение судьбы, но всегда — скорбь об ушедших.
Их тихая красота и бесконечно грустная зелень могли бы покорить сердце, которое всегда стремится взять больше, чем позволяют человеческие возможности, если бы не солнце, безрассудно раздающее себя, яркое и сильное. С его появлением кипарисы словно становятся ниже, они одинокие и маленькие, бездыханные под разливающимся пожаром красок. Но я знаю, что это ненадолго — на час, а может быть, и на минуту. Не успею я выпить кофе, как опять примчатся наперегонки новые тучи, и кипарисы станут выше ростом, в голову придут воспоминания и мысли, от которых человек склонен бежать без оглядки…
Этим утром мне вообще не следовало бы радоваться солнцу и тосковать с кипарисами. У меня дела — будничные, необходимые. Мне нужно сидеть в кабинете посольства, за массивным столом тикового дерева, время от времени посматривать на родные литографированные пейзажи в рамках, сделанные моими друзьями, на книги в шкафу, набитом энциклопедиями, словарями, собраниями сочинений политических мыслителей, географическими справочниками и десятком пособий по международному праву и истории дипломатии.
Сейчас главное — дать секретарше точные, исчерпывающе точные указания по протокольным спискам, по которым рассылаются новогодние поздравления и маленькие подарки. Это — тоже необходимая условность дипломатического быта; это принято, как принято поздравлять господ министров на приемах и официальных торжествах, как принято желать коллегам самого приятного времяпрепровождения и хорошего настроения вовремя рождественских праздников, как-принято провожать пожеланием доброго пути тех везунчиков, которые получают внеочередной отпуск или которым велено в такой-то день в таком-то часу явиться в родную столицу на такое-то совещание.
