А разве не бывало, что эфир (чистый эфир, драгоценный продукт!) вытекал по твоему недосмотру из переполнившейся бутыли? Разве не случалось, что вентиль пара в плоском аппарате был открыт нерасчетливо, температура перегонки подскакивала, из крана вакуум-бачка вместо ожидаемого тобой чистого золотистого продукта начинала хлестать в бутыль грязная жидкость? Вся твоя работа насмарку, начинай-ка перегонку сначала…
Всякое бывало, Борис, милый… И ты нервничал, озираясь на дверь, страстно желая, чтобы никто не увидел твоего промаха, твоей неумелости, твоего позора, чтобы над тобой не надсмеялся кто-нибудь вроде Дерягина или его друга из лаборатории.
Ты сердишься на меня, Борис, — мол, к чему так откровенно? Люди подумают — не работа, сплошные муки. Еще отпугнешь молодых от завода, особенно от химии. Работа была нелегкая, верно, однако люди сразу не умнеют, опыт-то приходит постепенно.
Вот-вот, я же именно об этом, Борис. Человеку ничто не дается вдруг. Постепенно, постепенно уходят неумелость, неловкость и промахи. Постепенно исчезает страх перед незнаемым. Постепенно, по крупинкам намывается золотой опыт. Не сразу, ох не сразу начинаем мы любить труд, свою работу!
И я не согласен, Борис, что надо золотить пилюли. Я за правду. Я за то, чтобы прямо сказать молодежи: работа не игрушки. Любая работа трудна, приготовьтесь к трудностям. Честная горькая правда лучше ненадежной, непрочной, приукрашенной неправды — она избавляет от неожиданных разочарований.
А работа более легкая и радостная — она придет. Она станет такой, когда преодолеешь ученичество и приобретешь мастерство.
И в этом цехе вы приноравливались к работе помалу. Не правда ли, Борис? Ваша подготовка в школе, ваш «химический уклон» оказывались беспомощными без практических, самых простых, простейших навыков. Вот вы и тыкались слепыми кутятами, ища дорогу. Правда, вам помогали. Пряхин, тот же Дрожжин, тот же Дронов старались подсказать, что и к чему. Постепенно вы научились поспевать за процессом без лихорадки, без нервной дрожи, без сумасшедшей тревоги.
Не сразу, далеко не сразу появились у вас приемы, привычки. Руки спокойно и точно научились чередовать бесконечную цепь работы. Пришла сноровка, необходимая именно химику: не болтаться лишнее время у реакционных аппаратов, не глотать газа и вредных паров, чаще, как можно чаще продувать легкие воздухом возле вентиляторных отростков или у открытого окна, приобрести чутье, нюх на всевозможные опасности, ожоги, ушибы и отравления.
