Удивление на лице де Ла Мотт было совершенно искренним.
— Мне приписывают похищение ожерелья Дюбарри? — поинтересовалась она со смехом. — Господин де Крон, вам не кажется это забавным? Как бы мне удалось всё провернуть? — В её голосе не слышалось ни малейшей дрожи. Женщина просто излучала спокойствие и приветливость.
— Вы нашли особу, похожую на королеву, организовали ей встречу с кардиналом, который передал обманщице драгоценность, а она отдала её вам, — покорно объяснил де Крон. Жанна развела руками, словно удивляясь человеческой глупости.
— И вы хотите сказать, что де Роган не узнал Марию-Антуанетту?
— Было темно, графиня. Вы одели женщину в накидку с капюшоном.
Де Ла Мотт вздохнула.
— Клотильда, — позвала она служанку, которая как часовой стояла у дверей, — приготовь-ка мне одежду. Я немедленно еду к королеве и потребую объяснений.
— Увы, вы поедете в Бастилию, дорогая графиня, — ласково сказал де Крон, решив быть по возможности любезным. Кто знает, чем окончится это странное дело? Что, если графиня докажет свою невиновность? — А потом, если королева сочтёт нужным, она даст вам аудиенцию.
— В тюрьму? — Накидка выпала из рук изумлённой Клотильды. — Милая госпожа, я не пущу вас в тюрьму!
Жанна продолжала улыбаться.
— Успокойся, дорогая Клотильда, я долго не задержусь, — заверила она старуху. — Господа обязательно во всём разберутся. Вот увидишь, не пройдёт и суток, как я обниму тебя. — Она повернулась к полицейским. — Через пять минут я буду в вашем распоряжении.
Два жандарма с изумлением взирали на эту сцену. Впервые женщина, которую они приехали арестовывать, вела себя очень достойно, не кричала и не грозила призвать своих покровителей. Такое поведение заслуживало только уважения. Вот почему, когда графиня вышла из спальни просто, но элегантно одетая, они почтительно повели её к экипажу с зарешёченным окошком. Начальник полиции подал женщине руку, помогая забраться в карету.
— Вы очень любезны, — улыбнулась графиня. — Когда я выйду на свободу, я о вас не забуду, поверьте.
Де Крон уже ничему давно не верил, но эти слова почему-то произвели на него впечатление.
— Надеюсь, эта ситуация действительно окажется недоразумением и быстро разрешится, — шепнул он спутнице, и она одарила его благодарным взглядом.
Жанна не знала, что в тот же день в Бастилию доставили её подельника, графа Калиостро. Вскоре к ним присоединилась и несчастная Николь-Олива Леге. Открыв пресловутый конверт по дороге из версальского парка, Босир увидел, что там далеко не двадцать тысяч ливров, и вскипел. На такую сумму нельзя было не то что купить домик, но и сносно пожить за границей, пока не утихнет эта история. Вот почему ушлый малый, побежав якобы за экипажем, оставил несчастную в одиночестве и больше к ней не вернулся. Олива не могла скрыться сама: у неё не было ни сантима. А когда нашлись свидетели, которые донесли о связи девушки с Калиостро, её тоже заточили в Бастилию.
