— …короче, не знаю, какие у кого будут мысли, а я предлагаю идти прямо сейчас. А то уж больно быстро они тут реальности тасуют — пока будем собираться да присматриваться, как бы еще чего не изменилось. В худшую сторону. Может тут, пока мы темноты дождемся, еще какое-нибудь пятое с половиной измерение откроется.
— Согласен, — поддержал меня майор. — Если решили уходить — надо делать это прямо сейчас. Транспорта, как я понял, там навалом, возьмем, что приглянется, — и вперед. Вертолет, например, как вы, товарищ полковник, и предлагали.
— Ну и каким образом? — Валера скептически покачал головой. — Дождемся первого попутного вертолета и проголосуем? Запрыгнем на ходу? Или пойдем к КПП и попросим нас поближе к Женеве подбросить?
— Последнее мне больше нравится, — я кивнул Марку в сторону одного из пленных и, пока спецназовец вежливым пинком придавал ему вертикальное положение, пояснил:
— Только просить мы ничего ни у кого не станем. А к КПП пойдем, это ты хорошо придумал. Может, даже в ихней форме.
— Не факт, что хоть один из них из этой реальности, — полковник на удивление быстро раскусил мою задумку с пленным. То есть, решил, что раскусил:
— И, если это так, часовые просто не увидят на тебе их формы, — он усмехнулся, видимо представив меня в родном армейском исподнем пред очами иноземных охранников. — Кстати, и бронежилет тебя, в таком случае, не защитит.
— Тогда и оружие, — подал голос Сергей, кивнув на одну из трофейных винтовок, — против них будет бесполезным. Так что, возможно, зря ты его с собой взял.
— Да знаю я! Потому и хочу проверить, — обернувшись к Володе, я кратко описал, что надлежит сделать — сползать вместе с пленным к опушке и опытным путем выяснить, существует ли для него выстроенный на горном плато лагерь. О том, что мне и в голову не пришла мысль о вероятной бесполезности захваченных безгильзовок я пристыжено умолчал. Призрак так ни разу и не выстрелившего «штурмгевера», год назад брошенного мной во время боя под Раздельной, встал перед глазами во всей своей промасленной красе. История, кажется, начала повторяться уже даже в малозначительных мелочах. Странно… или, как раз, нет?
Не заметивший моих внутренних переживаний Марк легонько подтолкнул пленного в нужном направлении. Истолковавший это по-своему парень вздрогнул, испуганно обернулся к полковнику и сбивчиво зачастил, от волнения смешивая немецкие и французские слова:
— Нет-нет, вы не можете меня расстрелять, вы не имеете права, я нахожусь под защитой конвен… — широкая ладонь Марка аккуратно закрыла ему рот и нос, мгновенно превратив шумный словесный поток в негромкое бормотанье.
