— Па! — Радостно воскликнул он, сверкая улыбкой, в которой не хватало пары передних зубов.
— Привет, Стёпкин, — Сев потрепал непослушные, как у него самого, вихры младшего сына. — Смотрю ты вовсю расслабляешься, нет, чтобы маме на кухне помог.
— Я помог: она сказала не лезть под руку, я и не лез! — Заявил тот, гордо вскинув острый подбородок.
— Молодец, то-то она так быстро управилась, — расплылся в улыбке Сев, — так что спускайся, будем на стол накрывать.
Издав радостный возглас, малец метнулся к лестнице, напрочь забыв про свои мультики.
— А потом покажешь мне, как у тебя дела с медитацией, — вдогонку ему выкрикнул отец, выключая телевизор.
— Ну па, я же опять засну! — Уже с первого этажа донёсся возмущённый вопль. — А спать мне ещё рано!
— Если сумеешь удержаться и не заснуть, побросаем с тобой мяч.
— Так бы сразу и сказал!
В комнату старшего Сев не стал вот так сходу ломиться, сперва аккуратно приоткрыв дверь и заглянув внутрь. Святослав крепко дрых прямо за столом, обложившись учебниками и конспектами. Экзамены наконец-то сданы, результаты получены, отличный повод, чтобы по-человечески отдохнуть, но куда там? Самое трудное ещё впереди, всё же в Артемьевке, как ещё называли ПГУ № 1, довольно высокий конкурс, полсотни человек на одно место. А мест этих не так уж и много, приходится реально вкалывать, чтобы иметь хоть какой-то шанс на поступление. Вот Славик и вкалывал, практически до изнеможения, раз даже шум за дверью не смог его разбудить.
Севастьян гордился упорством старшего сына, который умудрялся загонять себя даже с учётом медитаций. Никогда прежде за все свои жизни он не испытывал радость отцовства, и был безумно рад, что первый блин не получился комом даже несмотря на его частые отлучки. Пусть лицом Славик пошёл в мать, и сейчас сильно напоминал её брата-близнеца Артёма, когда тот был в этом возрасте, но характер ему достался явно отцовский. Ну и рост, до кучи, ведь уже сейчас он почти на полголовы возвышался над большинством своих одногодок.
Подойдя к столу, Сев потряс сына за плечо, но это не принесло никакого результата. Тогда он аккуратно приподнял его голову с растрепавшимся ёжиком пшеничных волос, вытащил из под неё пухлую тетрадь, исполнявшую роль подушки, и отложил её в сторону, что также не заставило его проснуться. Как бы не хотел сейчас Сев переместить своего первенца на кровать и дать ему отоспаться, но приказ супруги был однозначен, а потому он вобрал в грудь побольше воздуха и гаркнул:
