– Я быть должна тебе, брат. Теперь ты быть помогать мне с Быстролапка, э?
Действительно, Уолдрид вполне мог помочь ей и с Быстролапкой, так как мурлок и гнолл опасности больше не представляли. Ссарбик – вероятно, из-за того, что оказался пойман с поличным – вновь посвятил все старания бою на стороне своих, спеленав неугомонных детишек черными щупальцами темной магии. После этого натиск врага малость ослаб, и Затра с Уолдридом, присев на корточки, принялись резать прочные сети, опутавшие скорпида. Питомица Затры, благодарно застрекотав, взобралась по хозяйской ноге на плечо троллихи, изготовила к бою шипастый хвост. При виде искромсанных в клочья сетей мурлок пришел в исступление и возмущенно забулькал.
– Ссарбик, не будешь ли ты столь любезен обратить внимание на настоящих врагов и заняться собственным делом? – протянул Уолдрид, оглянувшись на араккоа, негодующе распушившего перья.
– Случайнос-с-сть, уверяю тебя, случайнос-с-сть, – прошипела птицеподобная тварь.
– Ну, разумеется, – подняв глаза к небу, откликнулся Уолдрид, но более никаких «упущений» со стороны темного мага отыскать не сумел.
Ход боя быстро обернулся в их пользу. Арамар Торн браво орудовал саблей, но начал уставать, сдавать позиции, и вмешавшийся Ссарбик без труда изловил в тенета магии теней и его, и всех остальных. Всех остальных… но не дриаду. Эта девчонка оставалась досадно невосприимчивой к подобным вещам: родство с природой сообщало ей полную неуязвимость к теням, без толку сыпавшимся прахом к ее копытам, а сама она, как ни в чем не бывало, отскакивала прочь.
– За ней! – крикнул Уолдрид.
Чутье? Нет, опыт! Боец его возраста и ранга – что прекрасно отлаженная машина, в ней все детали безупречно подогнаны одна к другой. Потому-то и команду он отдал, не размышляя, будто нечто само собой разумеющееся. За ней. Она и являла собой основную загвоздку. Тауренка, пускай обученная искусству друидов, уже покорилась магии Ссарбика и вновь не могла шевельнуться. Арамар выбился из сил, его сильнейшая союзница лежала без чувств, мурлок с гноллом тоже угрозы собой более не представляли… так что беспокоиться оставалось лишь о дриаде. Одолеть требовалось ее и только ее.
Однако ж… однако ж… Однако ж она минуту назад спасла его от смерти. При одной мысли об этом Уолдрида накрыла холодная, точно зимняя стужа, волна раскаяния, сожаления. То же самое чувствовал он, вспоминая о настоящей, горячей крови в жилах, о преходящей человеческой жизни…
