– Он имеет в виду, – тотчас шепнул племяннику Вандерт, прикрывшись какой-то грамотой, – ребенка Левантилии.
Дарвел только молча кивнул, не зная, что отвечать на подобные заявления. Лгать не хотелось, а сообщить при всех, как он счастлив, что принцесса хоть кому-то понадобилась, было некрасиво, да и неосмотрительно.
– Поэтому великий султан принял великодушное и мудрое решение в знак дружбы вернуть вам вашего ребенка.
Крышка сундука откинулась прежде, чем Дарвел успел осознать смысл этих слов, и на него глянули испуганные голубые глазенки худенького светловолосого малыша лет четырех.
– Не отказывайся! – тотчас в два голоса предупредили Ильда и Сабенс, моментально накрывший всех сидящих рядом звуконепроницаемым невидимым куполом.
– Бери! – подтвердил и Ринк.
Остальные пока пребывали в полнейшем потрясении. Особенно гости и побледневшая лейда Фаиния, дрожащими пальцами крепко прижимавшая к губам платочек.
Кто-то из магов поспешил бросить на нее заклинание спокойствия, женщина уронила платок и улыбнулась бледными губами, но никого из зрителей это не обмануло. По залу прокатились еще несмелые шепотки и вдруг разом стихли.
Невозмутимо поднявшись с места, к сундуку уже шла герцогиня, и была в её спокойствии такая уверенность в правильности своих действий, что даже самые злоязыкие и неугомонные острословы вмиг проглотили приготовленные шпильки.
– Иди ко мне, – мягко улыбнулась она малышу, заглянула в сундук и брови сошлись на переносице предвестником грозы, – и давно он тут сидит?
Вопрос относился к послу, но тот не сразу сообразил, что отвечать нужно четко и немедленно.
– Простите, прекрасная лейда Энильда…
– Я спрашиваю, сколько часов ребенок сидит в ящике? – сверкнув яростным взглядом, так же тихо повторила вопрос знахарка, одновременно запуская со сжавшихся щепотью пальцев стремительный вихрь.
Вот теперь посол проникся, и осознал, как сильно может пострадать.
– Да всего час или полтора! Там мягко и дышать можно… дырочки по бокам!
– А просто привести его вы не могли? – холодно осведомилась Ильда доставая сжавшегося малыша и стегнула посла полным презрения взором.
– Не ходит он… – виновато опустил взор посол и внезапно рухнул на колени, – помилуйте, прекрасная лейда…у меня пятеро детей…
– Иди сюда, – одной водной плетью Сабенс дернул на возвышение уже пустой сундук, другой посла, сажая у своих ног прямо на пол, – посиди немного молча, потом все пояснишь.
Ринк подал герцогине невесть откуда взятое легкое покрывало и она, обернув обмытого и высушенного вихрем ребенка, так же невозмутимо опустилась на свое кресло.
