— Как его ни назови, сохранился он в целости, — махнул рукой Спарун.
— Да, и это вызывает у меня серьезные опасения, — непонятно сказал Фенний. — Впрочем, колебания в сферах магии… и сдерживающие заклинания… а с другой стороны…
Бормоча, он принялся шарить по полкам и с одной вытащил большую книгу. Раскрыв ее, Фенний несколько минут водил глазами по строчкам, затем фыркнул, как будто прочитал нечто забавное, и убрал книгу наверх. Он взял листок, начал что-то писать, но скоро отложил перо и глубоко задумался.
Спарун наблюдал за ним, боясь дохнуть. Но старый алхимик, очевидно, напрочь забыл о том, что находится в доме не один. Он полностью погрузился в свои занятия, и моряку в конце концов стало скучно следить за старым алхимиком.
Спарун огляделся в комнате и, движимый любопытством, снял с полки одну из книг. Ему показалось, что это дневник, хотя язык, на котором была написана книга, оставался для моряка неизвестным. Буквы были выведены уверенно и небрежно — рукой человека, привыкшего писать много. Текст разделялся на отрывки, с короткими заголовками — они все были приблизительно одного размера. Так пишут, к примеру, даты в начале дневниковой записи.
Спарун незаметно вытащил из книги несколько страниц и спрятал их за пазухой. Кто знает — может быть, удастся расшифровать записи и понять, кто такой Фенний и чем он занимается в своем доме на болотах?
Неожиданно в комнате стало странно светло. Глубокое золотистое сияние разлилось в воздухе. Спарун подумал об осколке Кристалла Вечности, которым владел старик. Но тот осколок был совсем небольшим, и свет от него был куда скромнее. Здесь же, по ощущению, пылало целое солнце, но источник света оставался невидимым.
Стало жарко, потом волна приятной прохлады прокатилась по телу. Спарун глубоко вздохнул. Ему показалось, что он ощущает аромат луговых цветов, но в следующее мгновение свежий запах сменился смрадом гниения, словно цветы увяли и превратились в разлагающуюся жижу за считаные секунды.
— Это глупо! — закричал Спарун.
Он не знал, крикнул ли он это вслух или же слова просто вспыхнули у него в мозгу. В любом случае, он сопротивлялся случившемуся, даже не зная, собственно, что происходит.
— Фенний! — позвал он.
Ответа не последовало, да Спарун и не ожидал, что старик отзовется. Моряк хотел было встать, подойти к старику, потребовать от него объяснений… Потом ему вдруг ужасно захотелось есть. Наконец Спарун покачнулся и, нелепо раскинув руки и ноги, уселся на пол. Бессмысленная улыбка появилась на его лице.
