Незадолго до начала состязаний на Великой Арене Дерлет, как обычно, распустил учеников на каникулы, а сам погрузился в чтение очередной книги. Казалось, история Падения Кристалла была им изучена досконально, но каждый раз он находил все новые и новые подробности.
Дерлет любил старину. Все, что имело хоть какое-то отношение к прошлому, вызывало у него трепет. Он прикасался к артефактам древности так любовно и бережно, словно те были живыми существами и неосторожным движением им можно было причинить боль.
Былые правители, путешествия и открытия, совершенные в древности, — все это завораживало ученого. Но больше всего Дерлета интересовала самая зловещая, самая таинственная история, которая, собственно, и определила нынешнее положение вещей, — история Падения Кристалла Вечности.
Нет, пожалуй, «интересовала» — не то слово, мало подходящее для описания того всепоглощающего чувства, которое испытывал Дерлет. При малейшем упоминании о Падении Кристалла ученый бледнел, дыхание его становилось прерывистым, на лбу проступали бисеринки пота. Подобно тому, как страстно влюбленный ловит каждое слово, имеющее хотя бы косвенное отношение к возлюбленной, так и Дерлет собирал малейшие крупицы сведений о Кристалле Вечности.
* * *
Давным-давно, в незапамятные времена, милостивыми богами был дарован людям Кристалл Вечности. Люди были прекрасны и добры, они не ведали горестей и болезней, жизнь их продолжалась бесконечно долго, а мистическая сила не ведала границ. Они обменивались мыслями на расстоянии, преодолевали притяжение земли, задерживали дыхание, чтобы исследовать водные глубины, могли вызвать огонь прикосновением пальца к камню…
Об этой золотой эпохе сохранились лишь легенды. Впрочем, имеются и вполне достоверные сведения об искусстве их мастеров. До сих пор удачливые следопыты находят изготовленные ими мечи, чаши, украшения. Ни один из современных Дерлету ремесленников не в состоянии повторить эти тонкие узоры, и никому еще не удавалось воспроизвести мечи такой гибкости и силы.
Тогда же была создана и Империя Света с ее великолепной столицей, которую поистине можно было считать рукотворным чудом. Величественные башни ее дворцов уходили в небо, и самая высокая из них разрывала облака, так что свет заходящего солнца струился по ее стенам, словно потоки воды. Мощеные разноцветным камнем улицы сияли чистотой, а одежда горожан была роскошной, богато украшенной и вместе с тем удобной…
