На рукаве моего платья тоже вышит железный цветок – он оберегает меня от опасностей.
Дальше стеклянной мозаикой искусно выложены сцены битв: Первые Дети сражаются с крылатыми демонами-икаритами, уворачиваясь от огненных струй; бьются с кровожадными оборотнями – волками, лисами и вивернами с глазами-щёлками и раздвоенными языками.
А наверху, надо всеми, Древнейший озаряет Сферу лучами света.
Погрузившись в воспоминания об уроках религии в далёком детстве, я вдруг замечаю какое-то движение у витража с атакующей виверной.
Над головой смертоносной рептилии в квадратике прозрачного стекла мелькают чьи-то глаза. На мгновение показывается крепкий серебряный клюв и… снова пустота.
Страж!
Даже не пытаясь преодолеть охватившее меня любопытство, я выхожу из собора через массивные парадные двери.
Снаружи в воздухе ощущается странное движение. Где же белая птица?
В самом центре площади возвышается каменная статуя моей бабушки. На улице тихо… пугающе тихо. Нет даже крикливых чаек, к которым я привыкла в Валгарде. Тёмно-серые облака взрываются молнией, издали доносится глухой рокот грома. Со всех сторон к собору медленно тянутся клубящиеся облака.
Спускаясь по ступенькам к площади, я наконец вижу её – белую птицу. Она пролетает у меня над головой и опускается на землю за статуей.
Я медленно обхожу пьедестал, надеясь встретить белого стража. За исполинским мраморным памятником уже не видно собора. Я застываю в тени словно зачарованная.
Тишину нарушает едва слышный раскат грома, похожий на барабанный бой.
Бабушка величественно возвышается рядом. Мы с ней удивительно похожи, как близнецы. Черты её лица, высеченные из мрамора неизвестным мастером, до последней чёрточки повторяют мои, складки плаща ниспадают так естественно, будто передо мной настоящая ткань. Её левая рука грациозно вознесена над головой, волшебная палочка направлена на икарита, в агонии распростёртого у её ног.
Оттуда, где я стою, кажется, будто бабушка целится не в икарита, а в меня.
Облака плывут к собору, и на их фоне бабушка как будто движется, презрительно, с упрёком глядя на меня.
Тебе никогда не сравниться со мной!
Белая птица внезапно выглядывает из-за бабушкиного плеча, в её глазах плещется тревога. Птица качает головой, будто предупреждая меня о чём-то. Можно подумать, она способна мыслить и чувствовать!
И тут сильная костистая рука зажимает мне рот. Другая хватает меня поперёк туловища, намертво прижимая локти к бокам. Я безвольно валюсь назад, на чьё-то твёрдое тело. Меня обдаёт сладковатым запахом тухлого мяса.
