– Давай так, – весело предлагает Рейф. – В университете на рождество будут танцы – Йольский бал. Если ты пойдёшь с Гаретом, я приглашу Айслин Грир.
– Ничего не выйдет, – поколебавшись, признаюсь я. – Я уже обещала пойти на бал с Лукасом.
– Эллорен! – Рейф снова становится серьёзным. – Я не шучу насчёт Лукаса Грея. Держись от него подальше. Он очень силён. Ты играешь с огнём.
А может, я хочу играть с огнём!
– Ещё раз спасибо за предупреждение, – стремясь поскорее закончить этот разговор, отвечаю я.
– Сегодня утром пришло интересное письмо, – сообщает мне тётя Вивиан за завтраком.
Мы сидим в её маленькой гостиной, где с трёх сторон в высокие арочные окна виден ухоженный сад. В вазе алеют розы – яркое пятно посреди серого, пасмурного утра.
Тётя так аккуратно режет омлет на позолоченной тарелке, что позвякивания столовых приборов о фарфор совсем не слышно. Половинка булочки изящно устроилась на отдельной маленькой тарелке. Тётушка всё делает исключительно аккуратно – пишет письма, ест, одевается. Рядом с ней легко почувствовать себя неуклюжей растрёпой. Сравниться с тётей Вивиан почти невозможно. Точно такую же булочку я уже умудрилась раскрошить даже на скатерть.
– Письмо? От кого? – вежливо интересуюсь я, пытаясь мизинцем сгрести крошки под тарелку.
– От родителей Лукаса Грея.
Мизинец застывает на месте. Тётя Вивиан мирно пьёт чай, не торопясь делиться новостями.
– Так вы с ними дружите? – спрашиваю я, стараясь не выдать волнения.
– Конечно, моя дорогая. С Лахланом и Эвелин я знакома давным-давно, – мечтательно улыбается тётя.
Напустив на себя безразличный вид, я откусываю маленький кусочек булочки.
– По всей видимости, – продолжает тётя, нежно баюкая в руках чашку, – вчера вечером Лукас сообщил им, что согласен обручиться с тобой.
Крошки попадают не в то горло, и я немилосердно кашляю.
– Что вы сказали?
Тётя довольно улыбается мне и сияет, как кошка, добравшаяся наконец до канарейки.
– Полагаю, ты произвела на него неизгладимое впечатление.
– Он хочет со мной обручиться? – вместе со словами у меня изо рта вылетают хлебные крошки.
– Что же тут удивительного? – озадаченно смотрит на меня тётя. – Ты совершеннолетняя. Большинство девушек Гарднерии в твои годы давно обручены или скоро будут…
– Но мы только познакомились!
– Это не имеет значения, – отвечает тётя, взмахом руки отметая мои возражения.
Не веря своим ушам, я молча выжидательно смотрю на неё. Не имеет значения… Она это серьёзно?
