Произнеся эту рассчитанную, едкую речь, Никарета с торжеством взглянула на униженную Лавинию. Она терпеть не могла глупых девчонок, которые носились со своей красотой, дарованной им богами, даже не задумываясь, что это могло произойти просто по недосмотру, и сейчас небожители сокрушенно качают головами, недоумевая, как же это они так оплошали, и размышляя, нельзя ли исправить дело, забрав у этой злобной дуры незаслуженную красоту и вручив ей то, что гораздо больше подходит к ее склочной, злобной натуре и пустой голове.
Впрочем, услышав громкий злорадный смех окружающих, Никарета пожалела, что так унизила Лавинию перед подругами. А ведь так хотела, чтобы девушки относились друг к другу по-доброму… И какой же показала им пример?!
Хеосиода хохотала так, что чуть не свалилась с треножника, а Тимандра даже съежилась, пряча лицо в коленях, и из-под своих небрежно связанных и уже развалившихся волос испуганно поглядывала на верховную жрицу, недоумевая, правду она говорит о каком-то знатном коринфянине или лжет.
А в чем ложь? Разве Хорес не заинтересовался Тимандрой? И разве он не пообещал преодолеть свою неприязнь к Алкивиаду? Всякое может случиться!
Однако Никарета очень уж отвлеклась. И она вернулась к теме матиомы, как ни в чем не бывало:
– Что же касается тебя, Хесиода, то тебе без скони и шагу нельзя ступить, если хочешь привлечь внимание мужчин. Однако позаботься о том, чтобы напудрено было не только лицо, но и шею, и плечи, иначе можно будет подумать, что ты надела чужое белое лицо. Сейчас вы все увидите, как правильно использовать скони и накладывать на нее краску.
На отдельном табурете был приготовлен большой поднос во множеством глиняных горшочков, маленьких метелочек из перышек цыплят, тщательно заточенных палочек, палочек с мягкими, шершавыми концами и прочих вещиц, которые необходимо было изучить начинающим гетерам.
Сначала Никарета опустила одну из метелочек в горшочек, где находилась скони, и принялась осторожно наносить ее на лицо Хесиоды.
– Говорят, что египетские красавицы, чтобы лица были белы, использовали высушенные и перетертые в муку котрана [69] ужасных огромных зверей, которые обитали в Ниле и назывались крокодилами.
Раздалось несколько брезгливых восклицаний, Хесиода даже отшатнулась, однако Никарета только засмеялась:
– Я говорю о египтянках! Их извиняет только то, что они обожествляли этих зверей, и один из их богов, Сухос, [70] воплощался в образе крокодила. Ну а мы сейчас пользуемся смесью мельчайшего мела и белил. Конечно, лучше всего использовать белую землю с острова Мелос. Она очень популярна у наших живописцев и мастеров тахиографии.
