В голове резко что-то ударяется, и я кричу. Захватываю воздух. В следующий раз, удар приходится в грудную клетку. Я не выдерживаю и начинаю плакать. Это больно, чёрт возьми!
С моих губ срывается болезненный стон, когда они вкалывают что-то мне в руку. Ещё? Зачем?
Я начинаю дрожать. Глотаю воздух, он так быстро заканчивается в моих лёгких. Сердце бешено стучит и уходит в пляс. Я не верю, что всё это, происходит со мной. Мои пальцы впиваются в ладошки и кровоточат. Мне больно, очень больно. Перестаньте. Прошу.
Они смотрят на меня и записывают что-то в журнал, разговаривают медицинскими терминами, поэтому я не понимаю их.
Я смотрю в потолок. Пытаюсь представить рядом Джастина, но боль уничтожает меня, и я закрываю глаза, проваливаясь в сон.
* * *
— Лисса, прошу, открой глаза, — слышится знакомый голос. Но у меня нет сил, чтобы сделать это. Прости, Джастин.
— Знаешь, я был на ужине, и мне было так скучно, — чувствую тепло на своей руке.
— Она говорила, какие показы ей нравятся, какой брэнд она носит, чем красится. Мне не интересно это. Ни одному парню это не интересно. Нам нравится сидеть с милыми девушками, которые любят читать и разговаривать на глубокие темы. Понимаешь? Мне нравится сидеть с тобой и не важно, что ты не хочешь говорить… А, может, и не можешь. Я не знаю всего этого, прости, — он делает паузу, как будто собирается мне что-то сообщить. — Я поговорил с мамой… Точнее, НЕТ! Я ни с кем не разговаривал! Мне плевать, завтра я заберу тебя, потом, я уверен, что ты скажешь мне что-нибудь. Мелисса, прошу открой глаза… Я заберу тебя, обещаю.
Глава 5
Любовь слышится в голосе
«Любовь слышится в голосе раньше, чем угадывается во взгляде».
С трудом, конечно, но я открываю глаза. Меня охватывает страх. Я не знаю, где нахожусь. Неужели она не соврала?
Осматриваюсь по сторонам. Возле входной двери висит светильник. Он почти освещает весь подвал. Стены здесь такие же, как и в палате. Бетонные. Я поджимаю ноги под себя и выдыхаю.
Изо рта выходит пар. Здесь очень холодно. Подношу руки к губам и дышу на них, пытаясь согреть. Но у меня нет сил.
Босые ноги начинают замерзать, я дотрагиваюсь до них пальцами рук и морщусь. Такие холодные, что аж противно. Пытаюсь встать, но сразу же падаю и стону от боли. Потираю ушибленные коленки и тяжело вздыхаю.
Его мать была права, меня никто не найдёт. Никогда. Я смотрю уже третий или четвертый час в одну точку. Пелена в глазах застывает, и я начинаю плакать.
