Экспериментальная мода. Искусство перформанса, карнавал и гротескное тело | страница 129

Несмотря на то что творчество Леди Гаги изобилует моментами смещения и «поругания» телесных границ, вполне соответствующими гротескному канону, наиболее известным из них по-прежнему остается ее появление в платье из сырого мяса на церемонии Video Music Awards (VMAs) 2010 года. Но и в этом случае Леди Гага не была по-настоящему оригинальна, поскольку ее платье – почти прямая цитата перформанса 1987 года Vanitas: Flesh Dress for an Albino Anorectic («Vanitas. Платье из плоти для анорексичного альбиноса») канадской художницы Яны Стербак, который, как и художественные акции Орлан, имел непосредственное отношение к феминистскому искусству 1980‐х годов. В гротескном контексте подобное применение сырого мяса – это еще один способ дестабилизации телесных границ. Согласно наблюдениям Бахтина, некоторое смысловое родство между мясом и одеждой обозначено в самом человеческом языке. В книге «Творчество Франсуа Рабле» Бахтин пишет:

Слово «habiller» значит «одевать», но оно имело также и специальное значение – «разделывать тушу убитого животного» (это – термин мясников и кулинарных книг). Таким образом, в словах собутыльника «этот теленок, которого я утром одевал», слово «теленок» («veau») относится прежде всего к самому собутыльнику, который с утра себя одел, но оно относится также и к тому теленку, которого утром разъяли на части, распотрошили и которого он съел. <…>

Таким образом, и здесь все время стираются границы между поедающим телом человека и поедаемым телом животного^>368.

Ил. 17. Леди Гага в платье из коллекции Comme des Garçons, выходящая из отеля Park Hyatt Paris-Vendome, 22 сентября 2012. Фотография Марка Писецки © Getty Images

Юлия Кристева отмечала, что сырой плоти уделено особое внимание в запретах и ограничениях, которые накладывает на рацион человека иудейско-христианская религиозная традиция, так как она «играет роль увлекательного семантического перекрестка, места, благоприятствующего нравственному падению, где могут пересечься смерть и женское начало, убийство и зачатие, окончание жизни и жизненная сила»^>369. Такое двустороннее, изнутри и снаружи, дестабилизирующее воздействие на телесные границы вкупе с явным намеком на каннибализм, нечистоплотность и разложение, как физическое, так и моральное, делает сопоставление живого тела и мертвой плоти пугающим даже в карикатурной интерпретации Леди Гаги.

Леди Гага и ее «костюм толстухи»

Любопытно, что из всех эксцентричных выходок Леди Гаги сильнее всего прессу взволновало именно облачение ее собственной разнузданной плоти в костюм из мяса. Это еще раз заставляет вспомнить мысль, высказанную Мэри Руссо в книге The Female Grotesque («Женское начало в гротеске»): допуская в своем поведении какие-либо гротескные проявления, женщина рискует, так как женское тело уже само по себе отмечено гротескными коннотациями. И хотя выходящие за рамки «нормального» перформансы, которые Леди Гага устраивает на сцене и за ее пределами, нельзя приравнять к болезненным отклонениям от нормы, поскольку они не являются частью повседневной жизни, в них тем не менее можно найти нечто общее. Во время своего тура 2012 года Леди Гага заметно прибавила в весе. В прессу попали фотографии, сделанные во время ее концерта в Амстердаме. На них певица, слишком «толстая» по меркам поп-индустрии, была одета в корсет из мяса (хотя на этот раз «мясо» оказалось всего лишь имитацией). Критики и недоброжелатели тут же принялись плясать на костях