– Да, но это не значит, что я останусь старой девой. Я должна найти любовника, так?
– Назло Арену?
Должно быть, Катарину все же обидело его пренебрежение к супружескому долгу. Даже если он считает их разницу в возрасте критичной, мог бы отдать дань красоте принцессы и хотя бы сделать вид, что она интересует его не только как ступенька к трону, но и как жена. Во всех смыслах.
– Не назло. Просто потому, что таково соглашение. Лорд Уотерторн не намерен хранить мне верность, и я не вижу причин поступать иначе.
Я присвистнула. Значит, при разговоре в кабинете Кроста Арен, по своему обыкновению, заявил, что планирует завести (если еще не присмотрел) кучу любовниц. Мне живо вспомнилась наша первая встреча после показа Рианнон. Да, пожалуй, это вполне в его духе.
– Знаете, – задумчиво произнесла Аннабет, – я впервые подумала, что, возможно, есть что-то хорошее в том, что лорд Уотерторн от меня отказался.
– Не бросайся в чужую постель только потому, что твой будущий муж – эгоистичный амбициозный придурок, – сказала я. – Это может дорого обойтись. Секс, замешенный на темных чувствах, приводит к жутким последствиям.
Хотя еще стоит выяснить, бывает ли секс на светлых чувствах. Существуют ли вообще такие. И как отличить одно от другого. Но на чем бы ни был замешен наш, я определенно отошла от черты на шаг назад.
На полу у кровати кто-то завозился, фыркнул и сунулся мне в руку холодным носом.
– Залезай, – сказала я шепотом, потому что девочки уже спали.
Дух, счастливо вздыхая, устроился у меня под боком.
– Сбежал от него? Вредина. Отдай колечко, а? Не обижай их. Как раньше, уже не будет. Но у нас пока еще есть шанс, что все будет хорошо.
Зверек глубже закопался в одеяло, даже хвост не торчал наружу. Его присутствие меня усыпляло. Как будто дом укутывал теплым одеялом – рядом с духом замка было очень сладко спать.
Платье идеально сидит на манекене, но темнота скрывает подробности, оставляя только изящный силуэт. В окно льется слабый свет трех лун.
– Ты никогда не мечтала, чтобы они погасли?
В отличие от платья, Акориона видно очень хорошо.
– Только моя. Иногда кажется, что так будет проще и безопаснее.
– Ты умирала. Расскажи, как это.
– Я плохо помню. Больно. Жутко. Хотя в первый раз это было скорее облегчение. А во второй раз я не хотела уходить.
– Я тоже не хочу.
С удивлением я смотрю на брата. Он выглядит непривычно задумчивым и грустным. Без усмешки, без пламени безумия в глазах. Таким Акорион был в далеком прошлом, еще когда мы были почти детьми.
