Наглость, напомнила себе Салли. Наглость – второе счастье.
– Я пришла проведать ребят и убедиться, что они придут к нам завтра.
– Да неужто?
От учителя разило пивом.
– Вот именно. А вы почему здесь? Разве вы работаете в воскресенье?
– Меня вызвал директор, хотел, чтобы я кое-что сделал. Так вы хотите сказать, что проделали весь этот путь, только чтобы узнать о ребятах? Точно не для того, чтобы повидаться со мной?
– Я не просила о встрече с вами, мистер Гейнс. Но поскольку вы здесь, прошу вас, сделайте вашу работу, за которую папа вам платит, и приведите мальчиков.
– Я не работаю на вашего папу, – отозвался учитель. – И в любом случае, если вы хотите, чтобы к вам пришли ребята, спрашивать нужно меня, а не их.
Его здоровый глаз уставился на ее грудь, потом опустился к голым коленкам, торчащим из-под подола платья. Когда он глядел вниз, оба его глаза оказывались смотрящими в одном направлении.
Она скрестила на груди руки.
– Что я вам говорила насчет развязного поведения? Вы пьяны, мистер Гейнс!
– Как я уже сказал, сегодня воскресенье. Хочешь пива?
– Держите себя прилично!
– А знаешь что я думаю? Я думаю, что твой папа вообще никуда тебя не посылал.
– Мы всегда можем спросить его самого и послушать, что он ответит.
– Спорим, твой папа даже не знает, что ты здесь.
Он шагнул к ней, и Салли отпрянула.
– Держитесь от меня подальше!
– А что мне будет?
– Только попробуйте до меня дотронуться! Думаете, папа вас убьет? Нет, это сделаю я! Мое лицо будет последним, что вы увидите.
Учитель запрокинул голову и расхохотался.
– Оно того стоит! У вас на ферме столько белокурых милашек, но ты единственная девчонка, за которую стоит подраться!
– В такую драку вам лучше не ввязываться, поверьте мне.
– Ты девчонка с характером, вот только мозги у тебя набекрень. Ты не позволяешь мужчине сделать тебе комплимент, а к этим кукукнутым неровно дышишь. Чего-то я здесь не понимаю.
– Почему вы их так называете? Они ведь не сумасшедшие.
– Я говорил о птичках. Тех самых, которые откладывают яйца в чужие гнезда. Их детеныши вылупляются и отбирают еду у законных птенцов. Заставляют их родителей себя кормить.
– Как отвратительно вы о них думаете.
– А ты что, считаешь, они святые? В них святости не больше, чем во мне, даже если я постараюсь. И не больше, чем в тебе – там, внутри. Когда ты лежишь одна в постели в жаркую ночь… Да, я вижу, ты пришла сюда не для того, чтобы повидать каких-то там чудиков.
Он сделал еще один шаг по направлению к ней.
