На экране появилась фотография Ильи, а следом раздались первые аккорды Маримбы.
— Не спишь уже?
— Только проснулась, — соврала я. — Есть какие-нибудь новости?
— Криминалист осмотрел сережку. Говорит, отпечатков нет. Камни сверкают, как будто их специально отполировали. Есть кровь на замке, но толку…
— А по списку? Получилось что-нибудь узнать?
— Ага, я сейчас пришлю тебе на имейл фотографии всех сыновей. Если кто-то заинтересует, будем разбираться, где чей.
— Тебе же нельзя копировать данные. Может, лучше распечатаешь, как те дела?
— Это не из базы. Можно, в общем, не волнуйся.
Илья отключился. Я гипнотизировала телефон, чувствуя, как дрожь, зародившаяся в центре живота, распространяется по телу. Когда раздался сигнал оповещения, ладони так вспотели, что я чуть не выронила айфон. Нажала на значок почты. От одной мысли о том, что сейчас я могу встретиться взглядом с насильником, пусть даже он в этот момент меня не увидит, внутри все сжалось. Во рту разлился кисловатый привкус. Такой же появлялся перед ответственными соревнованиями во времена моей спортивной карьеры. Стоило позволить этому состоянию завладеть мной, и гонку можно было считать проигранной.
Умение вовремя взять себя в руки — вот что помогло мне выйти на мировой уровень. Сейчас задача представлялась невыполнимой. На помощь пришла та самая техника, что помогала в спорте. Стоя с закрытыми глазами, я представила, как открываю их и вижу фотографию насильника. Илья называет его настоящее имя. О том, что я буду делать с этой информацией, пока лучше не думать. Главное, этот шаг не несет в себе угрозы. Он способен продвинуть меня вперед, уровнять наши с насильником позиции.
Воодушевленная, а распахнула глаза. Потребовалась секунда, чтобы зрение сфокусировалось, но уже тогда я знала — на открывшихся фотографиях его нет. Либо все эти мужчины мне незнакомы, либо психиатр в очередной раз был прав. Нет, не верю! Я никогда бы не забыла его лицо. Конечно, вспомнить черты не получается, но стоит мне снова его увидеть… Вместо того, чтобы продолжать сомневаться в собственном разуме, я свернула приложение и набрала номер Ильи.
— Среди сыновей его нет, но это не значит, что я ошиблась. Возможно, медаль получил дядя насильника, крестный или друг семьи.
— Ты же понимаешь, что мне негде взять такую информацию, правда?
Вместо ответа я тяжело вздохнула.
— Ну племянников еще куда ни шло, можно попробовать поискать, а детей друзей…
— Не просто друзей, а лучших друзей семьи. Близких людей. Вряд ли его бы так вдохновило достижение постороннего человека. Родители должны были много говорить об этом случае, ставить в пример, чтобы он настолько запал в душу.
